Лиля Гурьянова - Мертвая зона. Города-призраки - записки Сталкера

Киев я обожал и каждый год с томлением ждал начала лета. Поэтому Чернобыльскую АЭС я возненавидел сразу и всей душой. Как только узнал о ее существовании – и одновременно с ее кончиной – 2 мая 1986 года. Киев с тех пор был потерян для меня. Как выяснилось потом, на долгие годы. Жизнь сложилась так, что в следующий раз я приехал туда только спустя двадцать лет. И тем не менее о событиях того времени я знаю очень и очень хорошо. С тайной надеждой я слушал телефонные сообщения тетки, которая звонила более чем обеспокоенной семье почти каждый день в течение месяца после взрыва на четвертом блоке, и обязательно раз в неделю – все последующие полгода. Я выискивал в этих сообщениях надежду – вот сейчас все быстренько ликвидируют, починят, радиацию смоют с улиц, и летом я опять залезу на верхнюю полку в поезде. Что из этого вышло, даже вспоминать не хочется. Между прочим, моя тетка тоже оказалась в многочисленном стане пострадавших. Через пять лет после аварии на АЭС она перенесла субтотальное (то есть почти полное) удаление щитовидной железы.

Учитывая все рассказанное, я думаю, вы поймете, почему меня так взял за душу незатейливый факт: выходят материалы о ненавистной мне АЭС и снова ни слова не будет сказано о том, как сильно пострадал от аварии Киев. Смолчать я не мог. И наверное, тогда в редакции произнес очень страстный монолог, потому что к нему прислушались. Поэтому помимо отчета о командировке на Крайний Север я через некоторое время сдал на руки редактору материалы, которые вы можете прочитать ниже.

P.S. Я очень старался быть беспристрастным.

Я собираюсь восполнить один серьезный пробел, который вот уже двадцать лет существует в материалах, посвященных последствиям катастрофы на Чернобыльской АЭС. Казалось бы, при достаточно большом количестве информации, связанной с этой катастрофой, проведенных исследований самого разного уровня подготовки трудно поставить новые вопросы и обозначить новые направления исследований. И тем не менее.

История двух наиболее пострадавших в этой трагедии городов – Чернобыля и Припяти – уже достаточно освещена в средствах массовой информации. О том, как именно пострадали эти населенные пункты и их жители, сказано и написано многое. Тем более странно, что при этом почти полностью игнорируется положение, в котором оказались (как сразу после взрыва четвертого блока, так и по прошествии многих лет) жители другого города с населением почти в два миллиона человек – Киева. Двадцать лет назад генеральный секретарь СССР М. С. Горбачев, отвечая на неприятные вопросы иностранных журналистов, которые касались последствий катастрофы и их ликвидации, озвучил, почему не имеет смысла беспокоиться о судьбе и здоровье киевлян. По его словам, экспертная комиссия, которая была создана сразу после аварии и в состав которой входили ученые разных профилей, вынесла вердикт: жителям Киева совершенно не о чем беспокоиться, так как этот город оказался «за чертой» (это цитата!) распространения радиоактивного облака.

Ветер, видите ли, дул в противоположном от Киева направлении, и облака ушли на Белоруссию и Европу. Не стоит даже обсуждать откровенную абсурдность этого беспомощного утверждения, да и не только беспомощного, но и явно лживого (в качестве альтернативы остается только предположить, что уровень подготовки у специалистов, входящих в экспертную комиссию, был не выше трех классов начальной школы). Можно допустить, что некоторое количество людей, в то время совершенно незнакомых с термином «радиационное заражение» и не имевших ни малейшего представления о влиянии, которое это заражение оказывает на биологическое существование человека, поверили в этот бред. Но почему молчали те люди (врачи, ученые), которые прекрасно осознавали вздорность этой версии? Или они не молчали, а били тревогу и пытались помочь киевлянам? И поверили ли жители Киева в собственную безопасность и защищенность от последствий чернобыльской катастрофы? Что же происходило двадцать лет назад в мае в Киеве, где почти два миллиона жителей были практически брошены на произвол судьбы власть имущими?

Хватит повторять вранье, пусть и двадцатилетней давности. Пора поговорить о реальности. Для начала необходимо привести здесь некоторые сведения, общеизвестные, но от этого не менее важные для обозначения проблемы. Расстояние между Чернобылем и Киевом составляет восемьдесят километров. Ничтожность этого расстояния в контексте масштаба экологической катастрофы не оставляет ни малейших сомнений в том, что район Киева значительно пострадал вследствие радиоактивного выброса и соответственно пострадали почти два миллиона его жителей. Жалкий лепет о радиоактивном облаке, якобы обошедшем Киев стороной, мог (отчасти) успокоить только людей, не имеющих реального представления, насколько удалены друг от друга Киев и Чернобыль. А киевляне как раз знали об этом очень хорошо. Река Припять впадает в реку Десну, которая в свою очередь впадает в Днепр. Соответственно, зараженная радиацией вода попала (и очень скоро) не только в Днепр, на котором стоит Киев, но и оказалась в водопроводных кранах всего города, поскольку Днепр является и источником пресной воды в столице Украины.