Максим Калашников - Завтра была война.

Однако СССР не успел обновить систему управления. Ну, а в РФ и вовсе не чесались что-то делать. Поэтому сегодня система управления ракетно-ядерными силами у нас пребывает в неважном состоянии. Многие специалисты говорят, что при умело спланированном и хорошо организованном ударе РФ просто не сможет ответить. Ибо просто погибнут носители «ядерных кнопок» — и всё. И некому будет отдать команду на ответный (ответно/встречный) удар...

Знаете, это очень вписывается в тот сценарий «Однодневной войны», что набросал Максим Калашников.

Швах с подводными ракетоносцами

Пока, читатель, мы говорили о наземной да воздушной составляющей нашего ракетно-ядерного щита. Но ведь есть еще и третий компонент: атомные лодки-«стратеги», платформы для БРПЛ.

А что у нас тут?

Да все то же: гниение от старости. Если брать положение на 2007 год, то у Росфеда — всего 12 старых атомарин. Шесть лодок- «стратегов» проекта 667БДР и столько же — 667БДРМ. На них — 192 ракеты и около семисот боеголовок. Но уже в 2009 году в море могли выйти только девять «стратегов». Еще одна лодка (проекта 941) используется для испытаний новой ракеты типа «Булава».

Михаил Барабанов (главный редактор журнала Moscow Defense Brief) пишет:

«...К настоящему времени в составе Российского флота осталось лишь 12 действующих лодок с баллистическими ракетами — шесть проекта 667БДРМ "Дельфин" постройки 1980-х годов и шесть более старых лодок проекта 667БДР "Кальмар". Если 667БДР доживают последние годы, то субмарины проекта 667БДРМ проходят средние ремонты и модернизацию, что позволит продлить срок их службы до 2020 года. Начато их перевооружение модифицированными баллистическими ракетами Р-29РМУ2 "Синева", способными нести до десяти боеголовок. Первые четыре серийные "Синевы" были поставлены в 2006 году, а в 2007 году было изготовлено еще 12 ракет, что позволило произвести перевооружение атомохода "Тула". Вместе с тем модернизация этих лодок поглощает большую часть затрат ВМФ на судоремонт, затрудняя работы на кораблях других классов (включая нестратегические атомные субмарины).

Такая ситуация является закономерной, поскольку в данном случае ставится амбициозная и трудновыполнимая задача содержания флота атомных ракетоносцев на уровне США (у которых 14 подводных лодок с баллистическими ракетами) при несопоставимо меньшем уровне финансирования. Следует напомнить, что бюджет ВМФ РФ в 2007 году в долларовом исчислении был примерно в 50 раз меньше, чем бюджет ВМС

США. При этом ВМС США вообще не ведут строительства новых ракетоносцев, планируя начать замену своих субмарин типа Ohio только в 2026 году.

Сам по себе акцент на развитие МСЯС для России представляется в высшей степени спорным. Сторонники такого положения дел (включая руководство ВМФ), указывая на высокую боевую устойчивость и выживаемость подводных "стратегов" в случае первого ракетно-ядерного удара со стороны противника, замалчивают два фундаментальных обстоятельства.

Первое — это низкий коэффициент оперативного напряжения отечественных стратегических атомоходов. Даже в лучшие времена ВМФ оказывался способным обеспечить одновременное поддержание на боевой службе не более 10—15% имеющихся подводных лодок (в то время как ВМС США — более 50%). В результате отечественные ракетоносцы большую часть времени проводят в базах, представляя собой чрезвычайно легкую мишень.

Второе — это очевидная недостаточность деградирующих морских сил общего назначения ВМФ России для обеспечения боевой устойчивости (защиты от воздействия сил противника) находящихся в море подводных крейсеров стратегического назначения. Когда все средства тратятся на постройку и ремонт ракетоносцев, а силы, призванные обеспечивать их прикрытие в море, не обновляются и сокращаются, то невозможно говорить о высокой выживаемости морских стратегических ядерных сил. При этом противник, способный угрожать российским стратегическим подводным лодкам (флоты США и НАТО), обладает подавляющим преимуществом в силах на море. Примечательно, что в расчетах, обосновывающих преимущества морских стратегических сил, в том числе по критерию "стоимость—эффективность", как правило, игнорируются затраты, потребные для развертывания сил обеспечения и прикрытия, а ведь в число этих сил входят не только атомные подводные лодки, но и значительные группировки надводных кораблей, противолодочная авиация, система стационарного гидроакустического освещения, противовоздушная оборона баз, береговая инфраструктура и многие другие важные элементы...»