Константин Леонтьев: Письма отшельника

Болгарские демагоги знали все хорошо и все сделали ловко, дабы вылущить свое население поскорее из греков во Фракии и Македонии. Они заставили Россию идти за собой с повязкой на очах!

Не правда ли, умно?.. Умно, конечно, льстиво и коварно!.. Но где ж тут чистота "древлеславянского" духа?.. Неужели первобытное, свежее христианство югославян должно состоять в подобном племенном макиавеллизме, разрушающем Церковь?..

Избави нас Боже от христианства Чомаковых и Каравеловых!

Русское непонимание греко-болгарских дел простирается до того, что мне случалось слышать легкомысленные слова по этому поводу даже от примерных русских монахов...

— Помилуйте, какие-то фанариоты... — сказал мне недавно один прекраснейший инок, светски образованный, духовно вполне достойный почтения, умный, добрейший сердцем.

"Какие-то фанариоты..." Как вам это нравится?.. Монах этот, впрочем, так умен и правдив, что я сразу мог его образумить.

— Возненавижу Церковь лукавствующих2, — сказал я ему. Церковь же лукавствующих была в этом случае скорее болгарская, чем греческие Церкви, которые, в ущерб греческой национальности, объявили болгар раскольниками, ибо дали им этой анафемой средство немедленно выделиться повсюду из смешения с греками и поставить себе везде особое болгарское начальство. "Два епископа (т. е. два православных епископа) в одном городе управлять не могут; но так как нас, смиренных, бедных болгар, эти изверги греки признавать православными более не хотят, то мы этому очень рады и поставим везде по городам рядом с греческими своих епископов, подобно армянам, католикам или русским староверам! Да здравствует султан Абдул Азиз, наш покровитель!"

Вот она, Церковь лукавствующих, которой мы потворствуем!

Что значит личное лукавство людей в общих церковных и в политических делах?.. Почти ничего; оно вредно или полезно, смотря по принципу или роду интереса, которому оно служит...

Что такое личное коварство перед судом духовным? Грех, немощь личная, против которой есть у христиан правила борьбы душевной, есть покаяние... Многие из святых, многие из мучеников, быть может, хитрили в минуты падения; они были люди; считать святых безгрешными — грех. Апостол Петр схитрил от страха и отрекся от Христа на мгновение. В этом смысле и епископы болгарские лично не должны быть слишком строго судимы; они могли согрешить из тщеславия, гордости, из чело-векоугодия, своекорыстия...

Но можно ли православным людям поддерживать Церковь лукавствующих? Церковь, основанную на тончайшей лжи, на каком-то чрезвычайно искусном, едва приметном издали отщеплении!

Нет, самая резкая догматическая ересь была бы не так опасна, потому что она не носила бы столь невинной и обманчивой личины, не издевалась бы над нашим невежеством, не подкрадывалась бы к самому сердцу нашему, ныне столь жалостливому и свободолюбивому!..

Примеров русского незнания, русских заблуждений, русской фразы нет конца!..

Конечно, не я один могу их привести; но и вы сами, и все те, которые принимают участие в нашей газете, столь почтенной и серьезной.

Одна ничтожная заметка Нестора о льстивости греков сколько наделала вреда!..

Мало ли что могло показаться летописцу. И он был человек "немощный", как и все люди; и он мог заблуждаться. Надо принять в соображение и то, что византийские греки были в то время гораздо образованнее русских и уже по этому одному казались ему хитрее всех других людей, льстивее, лукавее...

По поводу подобных древних наблюдений, не всегда удобно применимых к нашему времени, я вспоминаю ответ, данный мне одним очень молодым кандиотом простого звания. Нынешние критяне вообще очень симпатичны, и самая хитрость их не груба и не противна, а, напротив того, имеет в себе что-то мягкое, веселое и ласкающее... Этот же юноша, о котором я вспомнил, был воплощенное простодушие и честность... Я что-то спросил у него, он ответил... "Я не верю тебе; ты лжешь, — сказал я ему шутя, — апостол Павел говорит, что критяне все лжецы".

— Когда, когда жил апостол Павел!! С тех пор сколько перемерло народу. Все люди переменились, — возразил мне, смеясь, молодой грек.

Авторитет апостола Павла важнее авторитета нашего летописца; однако в этом случае не руководиться исключительно замечанием апостола будет так же не грешно, как не грешно согласиться, что русло какой-нибудь реки или глубина какого-нибудь озера, упоминаемого в Священном Писании, изменились с течением веков.