С. Муратов - ТВ-эволюция нетерпимости

Особенно для периода информационных войн.

«Наши телевизоры ежедневно хоронят честность, порядочность, здравый смысл, государственные интересы», — не уставали писать газеты.

Каждая сторона считала, что выигрывает сражение. И обе не видели, что проигрывают войну.

Никто не спорит: свобода слова в России, даже в том виде, в каком она существует ныне, едва ли не главное завоевание перестройки. Но никто и не спорит с тем, что нравственный уровень демократического вещания /при всех его достижениях/ достиг самой низкой отметки, преодолел ее и ежедневно доказывает, что в этом направлении нет предела.

Чем больше свободы слова, тем ниже нравственность. На первый взгляд, это выглядит парадоксом.

Но нравственность — всегда несвобода. В том числе — несвобода слова. Того слова, которое оскорбляет аудиторию. Которое унижает личность. Попирает достоинство человека. Полощет на публике, как белье, его частную жизнь. Превращает эфир в поле брани /военной и площадной/. Никакой воспитанный человек не позволит себе свободы подобных слов и подобных действий. Никакой… кроме «генетически пригодных» сотрудников печати и телевидения. Любое предостережение в свой адрес они воспринимают как политическую цензуру.

Испуг перед цензурой преследует их повсюду. Заставляет подозревать ущемление свободы в даже в красном цвете на светофоре. Защищая свободу передвижения, они готовы вообще отменить на улицах все светофоры.

Философы древности утверждали — в основе свободы лежит добро. Человек выбирает свободу ради добра, а не ради зла, поскольку победа зла означает конец свободе.

«Если страна мне поручит заниматься этическими проблемами телевидения, то я начну этим заниматься», — публично заявил популярный ведущий ОРТ. Если страна поручит…

Но этика — культура самоограничения. Своего рода внутренний блокиратор действий, представляющих опасность для окружающих. Когда в человеке такой блокиратор отсутствует, его поведение ограничивают внешние нормы морали.

Свобода культурного человека — осознанная необходимость, а не осознанное отсутствие всякой необходимости.

Пожалуй, первым осознало эту ситуацию НТВ, старавшееся по возможности держаться в стороне от военных действий. «До слез обидно наблюдать, как здание современной цивилизованной информационной журналистики, где новость должна предшествовать комментарию, где должна быть проведена жесткая черта между информацией и пропагандой, где должны быть представлены все точки зрения сторон, вовлеченных в то или иное событие дня или недели, здание, которое мы с коллегами строили почти десять лет, сейчас на глазах разрушают те же самые коллеги как карточный домик: весело, азартно, засучив рукава, прямо-таки с комсомольским азартом, — с горечью подводил итоги в своих «Итогах» Евгений Кисилев /31.10/ — Коллеги, опомнитесь… Это здание, рухнув, похоронит под обломками профессиональные и человеческие репутации. Навсегда…Ощущение такое, что наших коллег охватило безумие. Что они не ведают, что творят…».

Монолог был проникнут смятением и тревогой. Но «опомнитесь» не в меньшей мере относилось и к НТВ. «Сейчас мне начинает казаться, что мы тогда допустили ошибку, — говорил он, спустя два месяца в беседе с корреспондентом «Новой газеты», вспоминая о выборах 96 года, когда журналисты стремились к победе любой ценой. — Мы не должны были делать того, что мы делали… Мы в результате родили монстра». [89] Е. Киселев. Помнящие рабство становятся рабами свободы. // Новая газета. — 1999. - № 52

Под «монстром» ведущий имел в виду утратившую представле-ния о приличиях власть. Но в той же степени это относилось и к самой тележурналистике.

Выборы состоялись. Каковы же были потери, понесенные в информационной войне?

Как выглядел пейзаж после битвы?

Понятие «предвыборные технологии» уже не применялись без определения «грязные».

Доносы превратились в легальный жанр, а тайная полиция едва ли не стала явной.

Журналистское расследование как жанр в глазах телезрителей было дискредитировано. Появилась «преследовательская журналистика».

Осведомители переквалифицировались в ведущих.

Зоологическая лексика вошла в повседневный язык эфира.

Журналисты снова стали «подручными».

«Изуродовано то самое ценное, что мог поставить себе в заслугу Ельцин, — демократическое ТВ», — подытожил директор службы социологического анализа НТВ В. Вильчек. [90] В. Вильчек. Контрольные новости в голову. // Новая газета. — 2000. - № 1