Олег Арин - Разрушители мозга (О российской лженауке).

Вузы. В высших учебных заведениях существуют должности преподавателей, доцентов и профессоров. В советские времена обычно простыми преподавателями были неостепенненные, доцентами — кандидаты наук, профессорами — доктора. Но часто все эти должности занимали люди без всяких степеней, в основном за выслугу лет или за подготовку какого-то количества кандидатов наук. Сейчас былые закономерности нарушены. Знаю многих на профессорской должности при степени кандидата наук. Преподавание с наукой почти не связано или если и связано, то очень редко. Так было в СССР, где наука осуществлялась в научно-исследовательских институтах. На Западе же наука и университеты всегда совмещались. Сейчас в России пытаются сделать то же самое, пока без видимых результатов. Хотя вообще-то преподаватель высшего заведения не обязательно должен заниматься наукой. Ему достаточно знать исследования других в той или иной области, чтобы донести эти знания до студентов.

В целом же надо иметь в виду, что профессора и доценты высших заведений самостоятельно научными исследованиями не занимаются, и посему к ученым их относить нельзя. Бывают, правда, случаи, когда профессор — гениальный ученый, но ужасный преподаватель. В свое время таким был Гегель, у которого после двух-трех лекций оставалось всего лишь несколько студентов.

Во многих научных работах российских исследователей можно встретить ссылки на статьи из журналов или газет, написанных журналистами. Помню довольно частые ссылки на В. Цветова, В. Овчинникова, В. Зорина и т. д. Такого типа ссылки научно некорректны, поскольку журналист не только не ученый, а самый непрофессиональный «авторитет» в любой области, по какой бы он ни писал. Знания журналистов крайне поверхностны: они описывают «увиденное», а не «обдуманное». В принципе это было бы и неплохо для рядового читателя, если бы очень часто «увиденное» они не подавали как «обдуманное». И немало людей, включая многих исследователей, воспринимают всерьез их мудрые статьи, на которые ссылаются в своих книгах даже академики. На самом деле профессия журналиста заключается в том, чтобы заинтересовать читателя даже путем всяческих искажений действительности. К тому же ему надо писать обо всем: сегодня об императоре, завтра о съезде правящей партии, послезавтра о некой внешнеполитической доктрине политика, а еще через день о футболе и сексе. И все по верхам. Такова профессия. Поэтому смешно выглядят ссылки ученых со степенями на статьи, скажем, из «Асахи» или «Нью-Йорк Таймс».

В то же время не следует путать журналиста с публицистом. Публицист — это человек с серьезным научным потенциалом, который через прессу распространяет свои идеи, используя язык журналистики. Публицистов надо четко отделять от журналистов. Например, в той же «Нью-Йорк Таймс» есть колонка Пола Кругмана, экономиста, лауреата Нобелевской премии, блестящие статьи на экономические темы которого достойны серьезного внимания. В «Интернешнл Геральд Трибун» есть публицист Вильям Пфафф, явно с научными корнями, поскольку его анализ событий однозначно носит научный характер, изложенный блестящим журналистским языком. Между прочим, из этого ряда публицистов был и Рихард Зорге, досконально знавший Японию и писавшей фактически научные статьи об этой стране, которые советские ГРУшники не смогли верно оценить. Обращаю внимание на такой журнал, как «Экономист». Хотя для меня этот журнал идеологически чуждый, я не могу не оценить профессионализм авторов (имена этот журнал никогда не указывает), которые на рафинированном английском языке со своей идеологической колокольни анализируют все события в мире. С точки же зрения компоновки материалов и вообще структуры журнала я считаю, что равных ему нет в мире.

Непрофессионалам довольно трудно отличить научную работу от ненаучной. Удивительно то, что и многие научные работники, даже со степенями кандидатов и докторов, не всего отличают науку от ненауки, поскольку многие из них не задумываются над тем, что главная цель науки — открытие законов.

Разумеется, если в работе речь идет о законах или закономерностях, то эта работа научная (хотя сформулированный закон может оказаться впоследствии ложным). Читая работу Ньютона «Математические принципы естественной философии» или Канта «Метафизические начала естествознания», сразу видно, что это научные труды. Причем не важно, согласны вы с рассуждениями авторов или нет. Это наука. В них анализируются некие закономерности в природе. Но не все работы так однозначно научные, как упомянутые.