На этом приеме Фет познакомился и с красавицей хозяйкой Александрой Львовной Бржеской, с которой оставался в дружеских отношениях и состоял в переписке до конца своих дней (более 50 лет!). Позднее Бржеский вспоминал об их дружбе:
Как дорожу я восторгами встречи!
Как мне отрадно в вечерней тиши
Слушать твои вдохновенные речи,
Отзвук прекрасной и чистой души...
В 15 километрах от новой дислокации полка находилась Федоровка, имение сестры Бржеского — Елизаветы Федоровны Петкович, где Фет как знакомый Бржеских постоянно бывал. В этом дворянском гнезде часто гостили племянницы: сестры Камелия и Юлия и сестры Лазич, из коих старшая, Надежда, красавица, была замужем за офицером Буйницким, а Елена была еще незамужней. Их третья сестра была подростком.
Общество девушек и красавицы Буйницкой привлекало к Петковичам офицеров расположенных поблизости полков. Время быстро пролетало в беседах и танцах. Как позже вспоминал Фет:
Давно ль под волшебные звуки
Носились по зале мы с ней.
Теплы были нежные руки,
Теплы были звезды очей.
Петкович получил хорошее приданое за женой и считался богатым херсонским помещиком, в противовес сестре, вышедшей замуж за небогатого генерал-майора Лазича. К этому времени он уже овдовел и как отставной военный, живя в скромном имении, усердно занимался хозяйством. Он сумел дать двум старшим дочерям блестящее образование. (В воспоминаниях А. Фета Елена фигурирует не под своей фамилией. Она названа Лариной, как пушкинская Татьяна. Фет оберегал, как величайшую тайну, имя возлюбленной...) Сначала Фету понравилась грациозная Юлия, потом румяная Камелия, красавица Буйницкая, но вскоре он обратил внимание на ее сдержанную, чтобы не сказать строгую, сестру.
Итак, она звалась Еленой. Еленой Лазич.
В семействе родственников она пользовалась заслуженной симпатией. Девушка мало участвовала в шумных забавах и, будучи прекрасной пианисткой, больше любила играть для танцующих, чем танцевать.
Вот как вспоминал Фет о начале их знакомства: “...Я скоро изумлен был ее обширным знакомством с моими любимыми поэтами. И между прочим, она первая познакомила меня с поэмой Тургенева “Параша”... Но главным полем сближения послужила нам Жорж Занд с ее очаровательным языком... Изложение личных впечатлений при прочтении каждого нового ее романа приводило к взаимной проверке ощущений и к нескончаемым их объяснениям. Только после некоторого продолжительного знакомства с m-lle Hellene, как я ее называл, я узнал, что она почти с детства любила мои стихотворения. Не подлежало сомнению, что она давно поняла задушевный трепет, с каким я вступал в симпатичную ее атмосферу...”
В это время Фет мало писал стихов, но те, что дошли до нас, являются вершиной его поэтической славы. Например, “Шепот, легкое дыханье...”. Оно, как утверждает Д. Благой, “написано было всего скорее не позднее конца 1849 года”, т. е. в начале знакомства с Еленой.
Фет отличался необыкновенной музыкальностью, как подчеркивали друзья, и прежде всего П. И. Чайковский, и потому ценил в Елене ее замечательные музыкальные способности. “Мне отрадно было узнать, — признается он в “Воспоминаниях”, — что во время пребывания в Елизаветграде Лист умел оценить ее виртуозность и поэтическое настроение. (Ф. Лист приехал в этот город из Одессы во время пребывания там Императора в сентябре 1847 года и дал там всего один концерт. — И. С.). Перед отъездом знаменитый композитор написал ей в альбом прощальную музыкальную фразу необыкновенной задушевной красоты. Сколько раз я просил Елену повторить для меня на рояле эту удивительную фразу. Под влиянием последней я написал стихотворение:
Какие-то носятся звуки
И льнут к моему изголовью...”
1849 год — начало их любви. О чем они говорили в минуты первых встреч? Наверное, о звездах, о неизмеримых небесных пространствах, о душе, — обо всем, что прекрасно и вечно, что отрывает человека от будничности, унося вдаль, в океан мирозданья. В автобиографической поэме “Талисман” Фет подробно описывает родовое имение, “сонные куртины” и передает атмосферу их бесед:
Мы говорили Бог знает о чем:
Скучают ли они в своем именье,
О сельском лете, о весне, потом
О Шиллере, о музыке и пенье...
Фет был приятно удивлен, узнав, что она знает многие его стихотворения наизусть. Это еще более сблизило их! Как все красиво и счастливо начиналось! Зима. Рождество. Из широких окон виднелся крутой берег речки, на нем погост: огромный белоснежный храм с золотыми куполами, полыхающими в лучах заходящего солнца. От крыльца тянулась запорошенная снегом аллея, над обрывом стояла изящная беседка.
Читать дальше
