Array Array - Глазами маршала и дипломата. Критический взгляд на внешнюю политику СССР до и после 1985 года

В то же время 1986 год был годом тяжких испытаний. Продолжались гонка вооружений и война в Афганистане. В конце апреля произошла чернобыльская трагедия, резко осложнившая обстановку в стране и наложившая отпечаток на всю перестройку. Летом произошла катастрофа теплохода «Адмирал Нахимов» с большими человеческими жертвами. В начале октября в Северной Атлантике затонула атомная подводная лодка с ядерными боеприпасами на борту. Погибло пять человек, и авария опять (как и в Чернобыле) была связана с ядерной энергетикой.

У людей, может быть, пока интуитивно, но уже зрело понимание, что перестройка отнюдь не такое простое дело, как это казалось в 1985 году, а трудное испытание на прочность советского общества. Это отнюдь не движение по гладкому шоссе, а скорее тернистый путь по ухабистой дороге, которой конца не видно.

Но начало 1986 года для М. С. Горбачева и в целом для советского руководства как во внутренней, так и в международной обстановке складывалось довольно удачно.

Внутри страны подавляющее большинство народа критику старых порядков, а также предлагаемые реформы одобряло. Люди считали правильными прямоту и откровенность, с которыми М. С. Горбачев повел дело. Встречи с коллективами трудящихся и открытость в общении все более повышали его популярность. Изменения, происходящие в самом руководстве, воспринимались как естественные. Уходили на пенсию пожилые или скомпрометировавшие себя руководители. На смену выдвигались новые: Н. И. Рыжков, Е. К. Лигачев, Э. А. Шеварднадзе, Л. Н. Зайков, Б. Н. Ельцин. Все они были известными в партии людьми с определенным запасом прочности по возрасту.

Одно за другим принимались далеко идущие и хорошо представляемые средствами массовой информации перспективные решения по вопросам научно–технического прогресса в народном хозяйстве, строительства жилья, здравоохранения, образования, производства товаров народного потребления, исправления положения в сельском хозяйстве.

Правда, мы оба относились к этим широкомасштабным авансам с некоторым скептицизмом, поскольку знали, что ресурсов для их реализации или просто нет, или их недостаточно, а обещания порождали у людей надежды на скорое улучшение. Вызывало сомнение и то, что эти решения–программы выходили одна за другой без должной глубокой проработки. В этом смысле они были отголоском еще брежневского стиля.

Нас обоих беспокоило, что через два–три года М. С. Горбачеву придется очень нелегко, так как программы скорее всего выполнены не будут. Но почему–то его самого и близко к нему стоящих политиков это вроде бы не беспокоило, по крайней мере внешне. Может быть, они рассчитывали на местную инициативу. На местах действительно разрабатывались соответствующие программы до 2000 года, например полного обеспечения населения жильем. Немало на местах и делалось. В общем руководство страны имело в ту пору два–три года кредита доверия народа.

В сфере внешней и военной политики предыдущий, 1985 год был для нового руководства в основном «пристрелочным».

Состоявшаяся в конце 1985 года встреча М. С. Горбачева с Р. Рейганом, как уже отмечалось, к каким–то крупным практическим решениям не привела, но концептуальный задел для будущего на советско–американском направлении был сделан неплохой.

По возвращении советской делегации из Женевы и после анализа результатов переговоров всем причастным ведомствам, в первую очередь министерствам иностранных дел и обороны, были даны задания готовить предложения по тем вопросам, которые возникли в Женеве, а также по возможным новым инициативам в области сокращения вооружений.

Вот тут–то и пришел «звездный час» для идеи, которая давно не давала покоя обоим авторам. История ее зарождения и развития такова.

С. Ф. Ахромеев.После того как в 1983 году по нашей инициативе были прерваны переговоры с США и по стратегическим вооружениям, и по вооружениям средней дальности в Европе, в Генеральном штабе сразу же была начата выработка нашей позиции на будущее. Было ясно, что перерыв в переговорах, происшедший по нашей инициативе, временный, к тому же и не очень удачный тактический шаг с нашей стороны.

Генеральный штаб к тому времени уже усвоил, что он всегда должен иметь какие–то резервные позиции. У политического руководства возникали свои идеи и планы, о которых мы не всегда знали. Случалось так, что ему в связи со складывающейся внутренней или внешней обстановкой требовалась крупная инициатива в области внешней политики. Если не было заранее подготовленных предложений по военным вопросам, то Генштаб попадал в тяжелое положение.