Песах Амнуэль - Потерянный гигант…

Призраками и прочими сверхъестественными и паранормальными явлениями Митчелл интересовался всю жизнь. Многие из его журналистских, а вовсе не фантастических работ — по сути расследования предполагаемых явлений призраков, которым Митчелл всегда находил рациональное, естественное объяснение.

Первым фантастическим произведением писателя стала уже упомянутая «Тахипом-па», герой которой изобрёл машину (тахипом-пу), позволявшую персонажам передвигаться со сверхсветовой скоростью. Впервые в фантастике!

Год спустя появился рассказ «Спектроскоп души». Его герой, профессор Думкопф, изобрёл прибор, с помощью которого можно понять, что творится в душе человека. И тому давалось рациональное материалистическое объяснение — на уровне науки того времени, естественно: «…Граница между духом и материей является такой же воображаемой, как экватор, который делит земной шар на Северное и Южное полушария… Дух фактически так же объективен, как и материя, а материя так же субъективна, как и дух. Вероятно, не существует материи без духа. Вероятно, не существует духа без материи…»

Во втором рассказе о профессоре Думкопфе «Человек без тела» (1877) автор придумал способ телепортации, который через семь десятилетий заново изобрели фантасты: советский писатель Георгий Гуревич писал об этом в статье «Всё, что из атомов», а Станислав Лем — в «Путешествии профессора Тарантоги». Вот как описывает свой способ Митчелл (точнее, его персонаж — профессор Думкопф): «…Поскольку атомы одних и тех же элементов одинаковы, их можно соединить в молекулы в том же порядке, а затем восстановить такие же молекулы, как и у оригинальной материи. Таким путём мы практически получим репродукцию оригинала».

Думкопф поставил опыт на себе, но получилось не так, как он задумал, и в пункте приёма удалось «воссоздать» лишь голову профессора…

Знакомо? Ну конечно: «Голова профессора Доуэля» Александра Беляева (1925).

Помните, как впечатляюще описал Беляев мучения профессора, когда на него села муха? Критики писали, что фантасту удалось так реалистически передать ощущения Доуэля потому, что сам автор был в то время прикован к постели и не мог двигаться. Но мухи, оказывается, докучали в своё время и другой голове, голове профессора Думкопфа: «Я даже не могу отмахнуться от мух, которые, бог знает как, сумели забраться сюда летом».

Роман Герберта Уэллса «Человек-невидимка» появился в 1897 году, и долгое время любители и знатоки фантастики считали, что именно этот роман стал первооткрывателем темы. Однако почитаем рассказ Митчелла «Прозрачный человек» (1881 год — на 16 лет раньше Уэллса!). Вот как описывает герой рассказа способ превращения в невидимку:

«Поскольку цвет органических тканей, образующих плоть, зависит от присутствия определённых непосредственных компонентов, в состав которых обязательно в качестве элемента входит железо, следовательно, цветовой тон может варьироваться в соответствии с вполне определёнными химико-физиологическими изменениями…»

Шаг за шагом герой рассказа, профессор Фреликер из Фрейбурга, превращает своего ассистента в человека-невидимку. Гриффин, герой романа Уэллса, придумал другой способ — изменить коэффициент преломления света в веществе, сделав его равным коэффициенту преломления света в воздухе. Литературные достоинства «Человека-невидимки» неоспоримы, но научно-фантастическая составляющая убедительнее у Митчелла. Интересно, читал ли Уэллс газету «The Sun»?

Может, и читал, потому что пути Митчелла и Уэллса пересеклись ещё раз, а это уже труднее объяснить совпадением хода мысли. В том же 1881 году, когда из печати вышел «Прозрачный человек», на страницах «The Sun» появился рассказ Митчелла «Часы, которые шли назад». Четырнадцать лет спустя Герберт Уэллс опубликовал «Машину времени», ставшую вехой в развитии фантастики. Но кто знает, что «изобрёл» машину времени не Уэллс, а Митчелл?

Уэллс писал о времени как о четвёртом измерении. А вот что писал Митчелл: «С точки зрения Абсолюта последовательность будущего за прошлым или прошлого за будущим произвольна. Вчера, сегодня, завтра; нет причин, по которым этот порядок не мог бы выглядеть как завтра, сегодня, вчера…»