— А сколько здесь километров?
— До комбинатовской доски Почета — шесть тысяч триста семьдесят пять моих шагов. Представляется возможность проверить…
— У вас что, все отсчеты ведутся от доски Почета?
Он рассмеялся:
— Нет. Просто доска Почета — на развилке. Налево пойдешь — на комбинат придешь, направо — в поселок… Сумка у вас тяжелая? Давайте помогу.
— Ерунда. Две рубашки, три тельняшки… — Мне не хотелось расставаться с новым знакомым, и я торопливо встал. — Пойдемте. Я тоже люблю пешие прогулки. Когда-то работал в изыскательских экспедициях, приходилось много ходить по тайге и тундре.
— А теперь где работаете?
— Теперь не работаю… В привычном понимании этого слова.
— Занимаетесь туризмом?
— Да. И в свободное время пишу книги…
Семен остановился и посмотрел на меня вначале с недоверием, затем с интересом.
— Значит, мы с вами в некотором роде коллеги… Вернее, будущие коллеги, — проговорил он возбужденно. — Я учусь на факультете журналистики МГУ… Вот это сюрприз! А я еще раздумывал: подходить не подходить… Нет, все же профессиональное чутье…
Мы зашагали по бетонке, по «осевой»: опасаться было нечего.
— Так кем же все-таки работаете на комбинате? — спросил я, чтобы завязать новый разговор.
— У меня специальностей много, — похвастался Семен. — Начинал учеником слесаря на ремонтном заводе. Добрался до четвертого разряда. Потом служил в армии, пописывал в дивизионную газету. А когда вернулся на комбинат, захотелось познать всю технологию целлюлозно-бумажного производства. Пошел на лесобиржу бревна катать… Между прочим, Надежда чуть не отреклась от меня. Сказала, с тобой, мол, опасно связывать семейную жизнь, всегда будешь таким ветрогоном…
— Но не бросила?
— Нет. Дочка растет. Скоро три года… А я, поработав месяца четыре на бирже, запросился в древесно-подготовительный цех. Потом был размольщиком, миксовщиком, отбельщиком… И чуть не попал в списки «летунов»…
— Обошлось?
— Спас начальник отдела кадров. Умный мужик. Психолог! Владимир Семенович Шах. Он сам насмотрелся в жизни всякого и умеет разбираться в людях. Мальчишкой пережил в Ленинграде блокаду. Потом был эвакуирован в Котлас. Чистил на станции тротуары, кочегарил на паровозе, был помощником машиниста и машинистом. Однажды на медкомиссии у него обнаружили дальтонизм и сняли с паровоза. Мужик не пал духом: пошел весовщиком, поступил в железнодорожный техникум, стал начальником станции, чуть погодя— начальником грузовой службы. Его заметили. Вызвали в горком, предложили работать инструктором промышленно-транспортного отдела. Пошел. Проработал шесть лет. Затем его направили на укрепление железнодорожного цеха нашего комбината. У нас свои подъездные пути, сложное хозяйство с таким грузооборотом, что не всякая солидная станция может потягаться. Кабачок там был основательный. Владимир Семенович быстро навел порядок. И вот уже лет двенадцать — в кадрах. Представляете, сколько надо знать, чтобы комплектовать кадрами производство, где более двухсот рабочих профессий. Здесь надо кумекать, да еще как. Мне рассказывали, что в первые годы Владимир Семенович днем сидел в кабинете, а по ночам пропадал в цехах, присматривался к технологии и постигал основы ведущих специальностей… Между прочим, у нас текучесть кадров самая низкая в отрасли: семь с половиной процентов. Когда перед поступлением в университет я пришел к Шаху и попросился на сульфатное производство, он мне говорит: «Слушай, тебя уже хотят зачислить в искатели легкой жизни. Ты ведь хороший рабочий, а все время бегаешь. У тебя что, шило?.. Объясни, пожалуйста. Может, я тебя пойму и огражу от ненужных разговоров…» Тут я ему все и выложил. Владимир Семенович понял и подписал заявление на перевод. И выдал хорошую характеристик)' для университета. Ведь вы знаете: на журналистику, да еще в МГУ, «подмоченные» биографии не проходят…
— На каком вы курсе, Семен?
— Третий разменял.
— Трудно?
— Интересно, — ответил он, чуть подумав.
— Но ведь семья, работа…
— У всех семья, у всех работа… На комбинате постоянно учатся в вузах и техникумах семьсот-восемьсот человек, а около восьми тысяч ежегодно проходят различные курсы повышения квалификации. Это обходится в три миллиона рублей. Так предусмотрено планом социального развития. Людей надо учить, иначе новая техника возьмет и поставит нас, как баранов перед новыми воротами. Некоторые идут учиться с охотой, других заставляют, третьих заставляет жизнь. Правда, иногда наблюдаются странные случаи. — Семен немного помолчал, вспоминая пли обдумывая что-то, и стал рассказывать:
Читать дальше