Василий Шульгин - Что нам в них не нравится…

«Киевлянин», № 18

Неминский, Н. С., служащий Киевского земельного банка.

«Киевлянин», № 20

Шабловский, Болеслав Иванович (в имении «Красная Слобода»).

Глинская, Александра Ивановна.

Крюгер, Анна.

«Киевлянин», № 21

Остромыслянский, Н. В., из прокуратуры.

Новиков, Афанасий Семенович.

Верлизов, Николай Гаврилович.

Пащенко, Александр Савич, редактор «Двуглавого Орла».

Бех, П. С., преподаватель Фундуклеевской гимназии.

«Киевлянин», № 22

Андриевский, Семен Степанович.

Лобков, Владимир Михайлович, доброволец (на ст. Фастов)

Павлов, Федор Федорович, полковник.

«Киевлянин», № 23

Кратохвиль, Ян, чех.

«Киевлянин», № 24

Чайковский, Николай Николаевич, штабс-ротмистр.

Чайковская, Мария Александровна.

Хрусталев-Носарь, Георгий Степанович (в Переяславле).

(к стр. 99)

Подложные русские фамилии / Настоящие — еврейские

Троцкий / Бронштейн

Стеклов / Нахамкес

Мартов / Цедербаум

Зиновьев / Апфельбаум

Каменев/ Розенфельд

Суханов / Гиммер

Сажерский / Крохмаль

Богданов / Зильберштейн

Урицкий / Радомысльский

Ларин / Лурье

Камков / Кац

Ганецкий / Фюрстенберг

Мешковский / Гольдберг

Рязанов / Гольденбах

Мартынов / Зибар

Солнцев / Блейхман

Пятницкий / Зивин

Звездин / Войнштейн

Маклаковский / Розенблюм

Лапинский / Левенштейн

Бобров / Натансон

Гарин / Гарфельд

Глазунов / Шульце

(к стр. 110)

Из передовой «Киевлянина» от 16 декабря 1905 года.

Но как быстро Немезида творит свой суд! В типографиях готовилась «революция», оттуда вылетали отравленные ядом анархии, злобы и лжи революционные газеты; непосредственно стоявшие в этой революционной лаборатории наборщики и другие типографские служащие оказались наиболее развращенными, и, быть может, они составляют главный контингент боевых дружин, так как в Москве в типографиях работает несколько тысяч человек. И немедленно последовала кара Немезиды: крупнейшая типография Сытина сгорела, и в ней вооруженные наборщики, поджегшие типографию и затем разбежавшиеся, сожгли семейства других наборщиков, которые жили в здании. Какая ужасная кара, павшая на несчастных жен и детей А владелец типографии Сытин? Он издавал раньше дешевые издания для народа и составил на них, как говорят, миллионное состояние; а затем он начал нагло торговать зажигательной революцией в «Русском Слове». Много он сделал зла Москве и России, но революция сожгла и его собственное революционное гнездо…

(к стр. 150)

Член Государственной Думы от Бессарабской губ. Владимир Митрофанович Пуришкевич, которому по злой иронии судьбы самому выпало впоследствии вступить на путь своеобразного террора (убийство Распутина), в период первой революции (1905–1907 годы) особенно возмущался кровавой работой террористов-революционеров. Эти свои чувства он поспешил перевести в плоскость некой реальной работы, что вообще было свойственно его натуре. Он стал собирать имена погибших, обстоятельства, при которых произошли акты террора, биографические сведения, портреты. К этой работе Пуришкевич привлек целый ряд лиц. В результате он издал некую маленькую библиотечку в несколько томов под названием «Книга Русской Скорби». Васнецов, Соломко и другие русские художники сделали заглавные листы для этих изданий. Это было хорошее дело — долг уважения и благодарности со стороны уцелевших погибшим. К стыду нашему, мы, уцелевшие и после второй революции, до сих пор не собрались приступить к такой же работе в отношении бесчисленных жертв последней и притворяемся, что мы не понимаем простой истины: если мы живы, то только потому, что искупительную за нас жертву принесли они, погибшие.

Пуришкевич далеко не довел своей работы до конца. Текущая политика отнимала у него слишком много сил и работы. Но, разумеется, он пробовал установить общее число погибших и пострадавших от террористов первой революции. Однажды, во время одной из своих речей в Государственной Думе, упомянув о революционном терроре, Пуришкевич при помощи думских приставов развернул черную ленту, на которой тесно, одна к другой, были наклеены фотографии убитых: ленты хватило чуть ли не на всю ширину зала. Тогда же Пуришкевич сделал заявление, что, по его подсчетам, число раненых, искалеченных и убитых террористами «Освободительного Движения» определяется в двадцать тысяч человек.