Майкл Волф - Огонь и ярость. В Белом доме Трампа

Известный женолюб, во время кампании Трамп прославился как, возможно, самый большой донжуан. Особой чуткостью к женщинам он не отличался, и у него были свои соображения, как с ними ладить, в том числе теория, которую он обсуждал с друзьями: чем больше возрастной разрыв, тем меньше молодая женщина принимает измены пожилого мужчины в свой адрес.

Но представление о том, что этот брак чисто номинальный, далеко от истины. Трамп часто говорил о Мелании в ее отсутствии. Он восхищался ее внешностью – зачастую при посторонних, чем ставил ее в неловкое положение. Это моя “статусная жена”, говорил он с гордостью и без иронии. И даже если он не разделял с ней свою жизнь, то с радостью делил с ней все щедроты. “Счастливая жена – это счастливая жизнь”, – повторял он расхожую банальность разбогатевших мужчин.

Ему было важно одобрение Мелании. (Он искал одобрения всех женщин, которым хватало мудрости его давать.) В 2014 году, когда он впервые начал всерьез рассматривать возможность участия в президентской гонке, Мелания была среди немногих, кто вполне допускал его победу. А его дочь Иванка, которая никогда особенно не скрывала своей неприязни к мачехе и поначалу самоустранилась от кампании, в разговорах с друзьями любила вставлять броскую фразу: “Все, что вам нужно знать о Мелании: она видит его президентом”.

Но перспектива, что ее муж реально станет президентом, Меланию ужасала. Она считала, что это разрушит ее тщательно оберегаемую жизнь – оберегаемую, не в последнюю очередь, от расширенной семьи Трампа – и почти целиком сосредоточенную на ее юном сыне.

“Не ставь телегу впереди лошади”, – отшучивался супруг, проводивший дни напролет в разъездах по стране и сделавшийся главной фигурой в национальных новостях. Но ее ужас и терзания только возрастали.

На Манхэттене какие-то влиятельные люди запустили про нее слух, одновременно жестокий и комичный, о чем ей сообщили друзья. Ее модельная карьера попала под пристальный контроль. Когда Трамп был выдвинут на пост президента, в Словении, где она выросла, модный журнал Suzy позволил себе кой-какие намеки. А затем Daily Mail со всей безвкусицей раструбила на весь мир, что может за этим последовать.

New York Post заполучила снимки с фотосессии в обнаженном виде, в которой Мелания приняла участие в начале своей карьеры в качестве модели. Все, кроме нее самой, посчитали, что автором утечки был не кто иной, как Трамп.

В расстроенных чувствах она устроила мужу очную ставку. И это их будущее? Она сказала, что просто не выдержит.

Трамп ответил в своей манере – Мы их засудим! – и обеспечил ее адвокатами, которые с успехом все проделали. Но при этом он тогда взял непривычный для себя покаянный тон. Ждать уже недолго. В ноябре все закончится. Он дал жене торжественную клятву: у него нет никаких шансов победить. И это обещание хронически неверный супруг – сам бы он предпочел сказать “слабый” – намеревался сдержать.

Кампания Трампа, возможно, не так уж случайно, воспроизвела схему из “Продюсеров” Мела Брукса. В этом классическом фильме вороватые и балующиеся наркотиками герои, Макс Бялысток и Лео Блум, собираются продать больше ста процентов акций своего бродвейского мюзикла. Поскольку на чистую воду их выведут только в том случае, если шоу станет хитом, они исходят из того, что их ждет провал. Но шоу получается настолько безвкусным, что ему сопутствует громкий успех, который и подписывает приговор нашим героям.

Президенты-победители, движимые гордыней, или нарциссизмом, или особым прозрением, скорее всего, большую часть карьеры, если не всю свою жизнь, с ранней юности готовили себя к этой роли. Они поднимались по служебной лестнице. Они работали над своим публичным имиджем. Они с маниакальностью обрастали связями, поскольку успех в политике во многом зависит от того, кто твои союзники. (Даже не слишком заинтересованный Джордж У. Буш опирался на дружков своего отца, которые сами его проталкивали.) Они себя готовили к тому, чтобы победить и властвовать.

У Трампа расчет, вполне сознательный, был совсем другой. Кандидат и его адъютанты верили, что получат все выгоды от почти добытого президентского поста, при этом ни на йоту не поменяв ни свое поведение, ни свои взгляды: все останется по-прежнему, потому что мы точно не победим.

Многие кандидаты в президенты ставили себе в заслугу, что они не связаны с Вашингтоном; на практике эта стратегия давала преимущество губернаторам над сенаторами. Каждый серьезный кандидат, как бы ни критиковал столицу, искал в вашингтонских кругах советы и поддержку. А вот среди приближенных и тем более помощников Трампа не было, пожалуй, никого, кто раньше имел какое-то отношение к политике. У Трампа всегда было мало близких друзей, и когда он включился в президентскую кампанию, друзей-политиков у него практически не было. Можно назвать разве что Руди Джулиани и Криса Кристи, но они оба отличались странностями и жили сами по себе. То, что он ничего не понимал, вообще ничего, в базовых интеллектуальных основах будущей работы, это еще мягко сказано. В начале кампании произошла сцена, достойная фильма “Продюсеры”: Сэм Нанберг пришел, чтобы объяснить ему азы Конституции: “Я дошел до Четвертой поправки, когда он приложил палец к губам и закатил глаза”.