Дмитрий Быков: Статьи из газеты «Труд»

Есть и еще одна тенденция. Люди стали задумываться, читать, меньше верить вранью, отвечать за свои слова и вообще несколько яснеть глазами. Дело не в благотворном влиянии застоя. Дело в справедливом, оправданном желании отличаться от власти в лучшую сторону, жить своей жизнью и строить эту жизнь — хотя бы на частном уровне — по человеческим законам. Не знаю, сильно ли улучшится наша экономическая и политическая ситуация, но мозгов у страны точно прибавится. И с этим ничего уже не поделаешь — нельзя же запретить людям постепенно умнеть.

№ 242, 28 декабря 2006 года

Конечно, со временем они запретят митинги не только за неделю или месяц перед выборами, но и через месяц после, и за полгода до, а потом, как оно в России водится, оставят для свободного народного волеизъявления один день. Подозреваю, что это будет День национального единства, когда митинговать будет запрещено по определению. Юрьев день, если кто не помнит, — 6 мая, когда крепостные могли переходить от одного владельца к другому. При Годунове, в 1590 году, его отменили, что и отразилось в известной поговорке.

Законопроект о запрете митингов в предвыборный период — «О митингах, шествиях и пикетировании», внесенный единороссами, ЛДПР и «Родиной», — не так плох, как кажется. Сегодня есть две тенденции, одна другой хуже, но по вектору они противоположны. Первая — завинчивание гаек. Ничего хорошего, но все предсказуемо. Вторая — это растущая политическая активность самых пещерных, крайне агрессивных политических сил, которые возражают путинской стабилизации не справа, а слева, со стороны радикального национализма. Недостаточно защищаем русских! Недостаточно интенсивно зачищаем рынки!

У нас на глазах формируется фантастическая коалиция, при которой в одной лодке оказываются левые и правые борцы за свободу: всем не нравится Путин и любой его преемник, но свались как-нибудь вертикаль Путина — и борцы перегрызутся насмерть. Крайние националисты до поры готовы митинговать под одними знаменами с либералами — никому не нравится цензура, все требуют политической свободы. Но одним эта свобода нужна для безнаказанного воровства и общенародной деградации, а другим — для избиения всех нерусских.

Так что митинги запретят обязательно. И попытка Семаго и Селезнева отозвать законопроект ничего не изменит. Уже сейчас митинги запретили проводить близ воинских частей, а стало быть, нельзя будет даже собраться у 442-го госпиталя в Питере с требованием срочно начать лечить Романа Рудакова. И даже осторожные намеки на то, что смягчить закон предложил сам президент, дела не меняют. В законе ведь и так есть пункт о предупреждениях: если неблагонадежный организатор получит таковое предупреждение, в следующий раз его заявка может быть отклонена сразу. Есть и пункт о том, что исполнительные власти вольны лично, сообразуясь только со своим мнением взять и наложить вето на любое публичное мероприятие. При таких мерах предосторожности необязательно вводить эмбарго на публичные волеизъявления до и после выборов: исполнительная власть у нас отличается похвальной исполнительностью и сделает все, как требуется.

Что из этого получится? А получится, что радикальный национализм, загнанный в угол и лишенный права публично самовыражаться, повторит путь большевиков и приобретет очки за счет нелегальности. И митинги начнут перерастать в потасовки с милицией, в крупные уличные войны. Тогда как, разрешив трагикомические мероприятия вроде «Русского марша», организаторы которого никогда не смогут между собою договориться, кто из них более русский, власти убили бы двух зайцев, скомпрометировав пещерную ксенофобию и избежав ее роста. Но у нас больше всего верят в запрет. И не понимают, что запреты в России действуют только до поры, а потом быстро приводят к обратному эффекту.

№ 512, 25 января 2007 года

Они и дальше будут уничтожать наши памятники. «Наши» — не потому, что советские, а потому, что русские. По-человечески все это гнусно, но по-человечески же и понятно. Что спрашивать с прибалтов, считающих себя оккупированными, если мы сами ломали и оскверняли собственные памятники.

В ближайшие полгода Прибалтика будет в очередной раз избавляться от всех рудиментов советскости. И сносить памятники воинам-освободителям. И приравнивать красную звезду к свастике. В Латвии уберут памятник освободителям Риги, и санкций за это скорее всего не будет. Потому что транзит нефти через прибалтийские порты — вещь взаимовыгодная. А мы ставим выгоду на первое место. Я не такой уж сторонник экономических санкций в ответ на снос памятников. Тут надо либо сразу рвать дипломатические отношения и отзывать послов, либо продолжать корректно-холодные диалоги без симпатии, но с соблюдением приличий.