Дмитрий Быков - Статьи из газеты «Труд»

№ 78, 30 апреля 2008 года

У заграничных экспертов есть удивительная особенность. Когда они нас ругают, то все врут, но когда хвалят — все получается правильно, и мы ловим каждое их слово. Когда весь мир уверяет, что у нас нет демократии, много бюрократии, сплошная коррупция и неизбежный кризис, мы понимаем, что это злопыхательство.

Но когда американские банки Goldman Sachs, Merrill Lynch и немецкий Deutsche Bank советуют клиентам скупать российскую валюту, потому что она укрепляется, мы верим им и восторженно аплодируем, даже несмотря на уверения вице-главы Центробанка Алексея Улюкаева, что никакого особенного укрепления рубля не предвидится.

Тот факт, что русскую валюту назвали перспективной, внушает стране законную гордость и регулярно освещается в электронных СМИ, хотя цитируется при этом мнение тех самых американцев, которые обычно так плохо разбираются в сути нашей демократии. Интересна эта динамика ценностей: во времена оны мы были известны водкой, балалайкой, спутником, перестройкой, на мировом рынке котировались наши писатели и балет, сегодня мы стали источником сырья и рубля. Доллар стал мировой валютой не потому, что у Штатов было много сырья, и даже не потому, что американская экономика мощнее всех прочих, а потому, что этот самый доллар олицетворял внятные ценности — свободу предпринимательства, равные стартовые возможности, плавильный котел наций и т. д. Между прочим, когда в начале века возник анекдот о трех мировых валютах (оптимисты предпочитают накопления в долларах, пессимисты — в евро, а реалисты — в юанях), юань тоже символизировал определенные ценности — конфуцианскую дисциплину, трудолюбие, технологический рывок в условиях умеренного тоталитаризма… И даже евро — валюта искусственная, молодая и многими нелюбимая даже в Европе, где из-за нее резко подорожала жизнь, — воплощает кое-какие моральные и экономические принципы вроде глобализма, прозрачности, толерантности и пр. Валюта — всего лишь акции грандиозного предприятия под названием Страна. Вкладываясь в эти акции, мы должны по крайней мере знать, что покупаем. И мы действительно знаем, с чем имеем дело, приобретая доллар, швейцарский франк или японскую йену. Я только не совсем понимаю, во что мы вкладываемся, приобретая рубль, и какие внятные ценности, кроме сырьевой конъюнктуры, стоят за акциями госкорпорации под названием Россия-2008.

Советуя клиентам приобретать рубль, американские и немецкие банкиры, в сущности, утверждают, что в современном мире доходны и перспективны довольно неожиданные ценности: коррупция, неуравновешенная внешняя политика, непреодолимое социальное расслоение, идеологический разброд, показуха, отсутствие вертикальных лифтов, сомнительные наместники на окраинах — и все это на базе восхитительных запасов сырья. Если по нынешним временам акции такого предприятия выглядят наиболее доходными, это говорит лишь о том, что мир действительно сильно переменился и капитально забыл о большинстве уроков предыдущего столетия. Это, конечно, повышает ценность нашей валюты, но начисто обесценивает весь наш опыт. И я еще не знаю, что важнее.

№ 86, 15 мая 2008 года

Некоторых обоснованно тревожит несколько избыточный и притом болезненно агрессивный восторг лояльных российских патриотов по случаю наших последних спортивных побед — «Зенит» привез кубок УЕФА, хоккейная сборная выиграла чемпионат мира…

Не превратится ли спорт в придаток политики, а то и в замену ее (при отсутствии содержательной политики)? Спортивные комментаторы, которых не зря называют прапорщиками телевидения, первыми вернулись к шапкозакидательской риторике семидесятых, замечательно высмеянной Галичем, Высоцким и множеством других авторов; спортивные репортажи стали напоминать вести с поля боя; президент и премьер по прямому проводу общаются с победителями, тем самым придавая победе именно политический смысл… Все это тревожно, однако спешу успокоить волнующихся: радоваться спортивным успехам — сегодня едва ли не самый безопасный и нравственно чистый способ любить свою страну. Потому что эти успехи по крайней мере наличествуют, они реальны в отличие от процветания и демократии. Спорт и культура — немногие сферы, где национальная гордость уместна, заслуженна и по-настоящему духоподъемна, тогда как участие в политической теледемагогии, молодежных шабашах у посольств и прочих публичных мероприятиях почти всегда растлительно.