Дмитрий Быков - Статьи из журнала «Компания»

Литвинович — в министры обороны, и баста!

24 марта 2006 года

№ 407, 27 марта 2006 года

О провинции и столице — кто живучее, кто талантливее, — можно спорить долго. А у меня тут случился контрольный эксперимент. Я зарядил в одном хорошем издательстве новую книжную серию — историю великих литературных пар. Блок — Менделеева, Эфрон — Цветаева, Пунин — Ахматова, Пушкин — Гончарова, Маяковский — Лиля Брик, Джойс — Нора Барнакл и т. д. В молодости я дорого дал бы за такой заказ. Но нынешний автор привередлив, ленив и нелюбопытен. Однако в конце концов я заказал пять биографий: студентке-журналистке, выпускнице-филологичке, глянцевому журналисту-москвичу, газетному журналисту-провинциалу и американскому преподавателю с питерским литературным прошлым.

Через полгода результаты такие: студентка-журналистка канула, не отказавшись и не перезвонив. Видимо, стыдится. Ей не до биографий — она ведет легкую светскую жизнь, не вылезает из клубов. Выпускница-филологиня написала тридцать страниц, полных элементарных фактических ошибок, и просит пока заплатить аванс, а потом она за полгода напишет еще тридцать таких же. Глянцевый журналист-москвич полгода занимался чем попало, а в последние две недели навалял сто страниц ничем не подтверждаемых слухов и сплетен, изобличающих в авторе недюжинную, но больную фантазию. Питерский писатель, ныне американский профессор, честно написал сто пятьдесят абсолютно нечитабельных страниц унылого структурализма на фрейдизме с подробным анализом фекальных и анальных комплексов своего героя. Не знаю, кто сможет это прочесть добровольно. А провинциальный журналист прислал хорошо документированный, грамотно написанный, концептуальный и внятный труд на четыреста страниц.

Но ты, читатель, не спеши с выводами. Студентке-журналистке, жаловавшейся на безденежье, книжные заработки не нужны — она поденщиной и флиртами больше заработает. Выпускница-филологиня продала свои тридцать страниц в качестве диплома одной девочке на курс младше себя за вполне приличные деньги. Отвергнутый мною труд американского структуралиста сделал сенсацию в журнале, который я тут назову «УФО» («Универсальные Филологические Открытия»). Труд моего друга-провинциала в издательстве отвергли как скучный и чересчур объемный — куда им четыреста страниц, да еще и со сносками? А вот сочинение глянцевого журналиста, где на две страницы три соития и четыре вранья, взяли, оплатили по высшему разряду и велели благодарить.

Мы все думаем, что выживает хорошо работающий, умный и добросовестный. А это не универсальный закон и не для всяких времен действует. Хорошо выживает тот, кто умеет приспосабливаться. А приспосабливаться к эпохе деградации — как раз и значит либо работать плохо, либо не работать вовсе и уметь получать за это деньги. Вот кто становится героем времени. Как в девяностые.

Но ты, нетерпеливый читатель, опять же не спеши. Ибо главная мудрость жизни заключается в том, что в краткосрочной перспективе всегда торжествует зло, а в долгосрочной — добро. Смотришь вокруг и говоришь: прямо-таки последние времена! Проходит десять лет — и понимаешь, что не последние. Студентку-журналистку, любительницу легкой и нервной клубной жизни, выгнали с журфака за пропуски. За диплом, который выпускница филфака продала младшей подруге, поставили тройку. Работу, вышедшую в «УФО», разругали ревнивые, эгоцентричные коллеги — все структуралисты в общем одинаковы, ибо искусство, объединяющее всех, им по барабану. Издательство, решившее предпочесть дешевый и лживый труд глянцевого журналиста, лопнуло. А книгу провинциального автора я пристроил в серьезный издательский дом, уцелевший благодаря тому, что он издает классику.

Так что в стратегической перспективе, на которую ставлю я, добро по-прежнему на коне. Жаль, не все до этого доживут.

3 апреля 2006 года

№ 408, 3 апреля 2006 года

Макс Громов пишет мне из тюрьмы: «Благодарю за поддержку, которую вы оказали мне и моим товарищам. Конечно, особо изменить что-то и как-то подействовать на сексотов в мантиях — глупо рассчитывать. Но проигрывать процесс так, как проиграли мы с вами, тоже неплохо. Наш проигрыш предпочтительнее. Обрекая нас на каторгу (шучу), они забываются и снимают маску. Ради этого и стоит сидеть, что мы и делаем. Борьба продолжается, и если не у нас, то по крайней мере с нами все в порядке. Не знаю, как другим, но для меня одиночество только на пользу. Сижу, читаю, головой качаю. Старик-тезка Макс Волошин из начала века двадцатого протягивает мне, уже в двадцать первый, строки: „Надо до алмазного накала прокалить всю толщу бытия. Если ж дров в плавильне мало — Господи, вот плоть моя!“