Дмитрий Быков - Статьи из еженедельника «Профиль»

В 1972 году Тито основал в Санта-Монике, Калифорния, свою фирму Wilshire Associates, от дел которой в последнее время отошел. Но именно она обеспечила ему первый вертикальный взлет.

Подобно большинству русских олигархов, тоже трудившихся поначалу во всяких НИИ, Тито подошел к биржевой деятельности строго научно. Уже в 1974 году он обнародовал главное свое изобретение — знаменитый рейтинг Wilshire 5000. Сегодня это один из главных показателей финансовой жизни Америки: благодаря ежедневно обновляемому титовскому рейтингу каждый инвестор получает исчерпывающую информацию о наиболее перспективных вложениях (причем не только в США, а с начала восьмидесятых — и на крупнейших рынках Европы, с девяностых — в Азии). Будучи с аэрокосмических времен в курсе последних компьютерных новостей, Тито сосредоточился на разработке программного обеспечения для финансистов и биржевиков (программы эти пользовались фантастическим спросом). В общем, в первую тройку американских инвестиционных компаний Wilshire входит вполне заслуженно. Сегодня активы компании составляют около триллиона долларов.

В начале восьмидесятых, вдохновленный стремительным ростом своего бизнеса, Тито осуществляет свою мечту — побывать на космической станции. Правда, станцию для этого пришлось построить на земле. Тито выстроил один из самых больших мраморных домов в Лос-Анджелесе — дом стоит на тихоокеанском побережье, на скале, и по замыслу отчасти напоминает «Ласточкино гнездо». Этот роскошный особняк обустроен во вкусе Тито. Истинный спортсмен, он прежде всего оборудовал бассейн, теннисный корт, беговые дорожки, гараж на восемь машин. «Этот дом, — пояснил он корреспондентам, — и есть моя персональная космическая станция»: он буквально нашпигован тренажерами, экзотическим оборудованием, замысловатыми лестницами и переходами…

Как ни странно, удовлетворение давней прихоти разрушило семейную идиллию Тито. Сюзанна, с которой он прожил почти двадцать лет, основал фирму и поднял троих детей, проведя в новом доме полгода, однажды за завтраком спокойно заявила мужу, что такая жизнь не для нее. «Мы расстались дружески», — уверяет она в многочисленных интервью, но дает понять, что итало-американский энтузиазм мужа начал ей к тому времени несколько надоедать. «Он способен целиком отдаваться всякой новой затее», — призналась она.

И таких идей — опять-таки весьма близких к космосу — было у Тито навалом. В конце восьмидесятых он решил поучаствовать в конкурсе на создание пассажирской ракеты многоразового использования (не путать с уже созданным «Шаттлом») — и нанял целый штат инженеров, однако столь же внезапно охладел к проекту, даром что НАСА назначило за лучшее техническое решение приз в $10 млн. Следующим безумным увлечением было строительство суборбитального самолета, который мог бы доставить Тито из Лос-Анджелеса в Новую Зеландию (там живет его дочь) за сорок пять минут. Идея была грандиозная, но в конце концов, детально ознакомившись с расчетами, Тито признал: всякий раз выходить на орбиту, чтобы позавтракать в обществе дочки, будет рискованно и дороговато.

Но невзирая на всю экзотичность этих затей, никто и мысли не допускал о том, что все эти годы Тито мечтал по-настоящему полететь в космическое пространство. Томас Стивенс, старший менеджер Wilshire, заметил по этому поводу: «Шеф, конечно, очень динамичный малый… но что у него в голове такой план — это, сами понимаете, вызвало шок у всех нас. У него есть серебристый „феррари“, но он на нем ездит очень редко. И с парашютом не прыгал ни разу. Короче, мы долго не могли взять в толк, чего ради он все это затеял».

Отдельные циники замечают, что полет Тито мог иметь и чисто рекламный смысл: по крайней мере, инвестиционная компания WA стала теперь известна всему человечеству. На ее официальном сайте завели даже специальный раздел (самый, кстати, посещаемый), где собраны все статьи о знаменитом полете и личная фототека Тито. Но любой, кто хоть пять минут пообщался с неутомимым миллионером, внешне почти неотличимым от Луи де Фюнеса, сразу поймет: этот пионер космического туризма, скорее, чудаковат, нежели расчетлив.

— Я и сам не очень хорошо понимаю, зачем мне лететь в космос. Я только знаю, что должен это сделать, вот и все. Я верю в его магическую власть.

Что касается политического аспекта своего полета, Тито надеется, что послужит своему личному (хоть и не самому близкому) приятелю Джорджу Бушу-младшему в качестве посла доброй воли.