Константин Воронков - Алексей Навальный. Гроза жуликов и воров

Родители Навального играли в ту же игру, что и вся страна: проблема, конечно, есть, но говорить о ней неприлично. Он и не стал никого убеждать, объяснений со временем оказалось достаточно: сперва близкие согласились с его правом на свою точку зрения, а потом, когда оказалось, что речь идет о нации, но не о составляющих ее национальностях, постарались его понять. Со временем его аргументы поняли даже многие несогласные с ним либералы. Они признали, что замалчивать проблему – не лучшая стратегия. Сегодня коллеги-политики называют его демократом с националистическими убеждениями, а не националистом с демократическими. Мария Гайдар говорит, что главное для него – закон и мораль, и не боится, что идея может их перевесить.

«…Вся либеральная общественность меня знала. И все они знали о моих взглядах. Все они со мною работали на правозащитных проектах и видели, что мы из одной тусовки. Просто они играли в такую детскую игру – „да“ и „нет“ не говорите, следовали сложившейся в их среде аксиоме – националистам трибуну давать нельзя! А аксиома эта давно не работает. Они замалчивают совершенно реальные, актуальные темы. Но ведь это глупость. Отчасти они даже со мной соглашаются, но им не нравится само слово „национализм [18], оно их напрягает. Но что они могут возразить содержательно, когда я говорю, например, что нужно ввести визовый режим со странами Закавказья? Когда это говорит Белов [19], они начинают рвать на себе рубашку – фашисты! А когда это говорю я, то, вроде, и нормально, это, мол, его точка зрения…»

«Народники» отнеслись к Движению серьезно: они писали программные документы, участвовали в «Русских маршах», выпускали видеоролики против нелегальных эмигрантов и в защиту этнических русских. На «Народ» Алексей возлагал большие надежды, рассчитывая, что Движение станет той полностью отвечающей его взглядам платформой, с помощью которой он начнет играть уже самостоятельную политическую роль. Однако оно, несмотря на все усилия, не состоялось. В начале 2007 года общество, как и семья Навального, не хотело даже слышать про национал-демократию; по большому счету, тогда оно не делало никакого различия между нею и шовинизмом или даже фашизмом. Последовавшая эволюция взглядов стала особенно заметна к следующему выборному циклу 2011-го, когда все российские политические силы принялись растаскивать национальную идею по своим предвыборным кампаниям. Впрочем, и сами националисты оказались не готовы к созданию широкой коалиции, на что рассчитывал Алексей.

Тем не менее главной цели участники «Народа» добились: они не собирались создавать политическую партию, их первой задачей было вывести проблему из того темного угла, куда ее определили современники. Сама дискуссия, которую им удалось начать на табуированную тему, показала, что убеждения и честная аргументация важнее формальной организации.

«…Я уверен, что партийный способ существования оппозиции себя изжил. Создавать партию ленинского типа, рязанское отделение, тульское отделение, – все это чудовищно дорого и неэффективно. Кроме того, весь смысл сегодняшнего существования партий в России в их традиционном виде только в том, чтобы зарегистрироваться в Минюсте, получить бумажку от Суркова, а потом участвовать в выборах на условиях: захотят – допустят, не захотят – не допустят. Это не является настоящей политикой и это не является настоящей оппозицией.

Настоящая политика – это говорить то, что ты действительно думаешь, заниматься общественной и политической деятельностью, не спрашивая ни у кого разрешения. Я реализую те проекты, которые направлены на некоторое общественное благо, и мне наплевать, что о них думают Сурков, Костин [20]и Путин. Кто больший политик – Чирикова [21]или все эти экологи из „Яблока“, которые неизвестно где существуют? Да они никто!

А Чирикова – политик, который сумел навязать свою повестку дня.

Я не склонен переоценивать количество своих сторонников, но они у меня есть, в отличие от некоторых людей, которые зарегистрировались в Минюсте и всем рассказывают, что они политики, потому что у них есть бумажка, их зовут на ТВ-Центр и в программу Соловьева. Меня по телевизору не показывают, и я действую так, словно никакого телевизора не существует. Политик – это человек, который совершает те действия, которые считает правильными, а не то, что ему написано и очерчено кем-то еще…»