В этой драматической ситуации представители Британской империи — будь то Financial Times, шеф Европейского центробанка Трише или президент Европейской комиссии Баррозу, всего лишь две недели спустя после саммита Евросоюза 21 июля объявивший о новой "чрезвычайной ситуации" и в связи с ней выдвинувший требование об увеличении уставного капитала Европейского фонда финансовой стабильности, — утверждают, будто только немедленное учреждение единого Европейского экономического правительства сможет сдержать окончательный коллапс еврозоны. Софистический довод звучит так: только европейский фискальный союз может быть больше и могущественнее рынков.
Конечно, если бы существовало такое Европейское экономическое правительство (как это, впрочем, и было запланировано с самого начала архитекторами Европейского валютного союза), то оно бы, вероятно, намного эффективнее осуществило то, чего "рынки" жаждут и без этого, а именно — самые жёсткие сокращения такого типа, какие в настоящий момент были навязаны ими Греции, Португалии, Италии, Испании и Франции, но только тогда у затронутых государств больше бы не было вообще права вето для защиты всеобщего блага при уже упомянутых социальных последствиях a la британские беспорядки.
Такое уничтожение последнего остатка национального суверенитета было бы последним шагом в целом ряде нарушений конституций европейских стран, как это было подтверждено ещё раз "Лиссабонским решением" конституционного суда в Карлсруэ в 2009 году, точно так же, как и Маастрихтским и Лиссабонским договорами Европейского Союза. Нарушая в течение продолжительного времени свои собственные уставы, Европейский Центробанк скупает бросовые облигации государств-банкротов на вторичном рынке ценных бумаг (чем, вместо того, чтобы гарантировать стабильность евро, вызывает гиперинфляцию) и таким образом однозначно действует как против интересов государств Европы, так и всеобщего блага граждан.
Этим наступлением на конституционность, которое в США имеет форму контролируемого Белым домом "суперконгресса", де-факто лишающего Конгресс власти, и которое в Европе должно иметь форму противоречащего конституции единого федеративного государства ЕС, представители такой политики лишили себя даже легитимности. Доказательством уже явной её неудачи является безработица среди молодёжи со средним показателем выше 20%, породившая поколение бесперспективных в современной системе, поколение без будущего. При продолжении и обострении этой политики, что непременно бы произошло при Европейском фискальном союзе, трансатлантический регион был бы отброшен в новый тёмный век, который бы очень быстро достиг каждого уголка Земли.
Перед лицом этой смертельной опасности остаётся только один-единственный выход: разделение глобальной банковской системы в традициях американского закона Гласса—Стиголла 1933 года. Между тем, законопроект нового закона, подобного закону Гласса—Стиголла, под названием "HR 1489", внесённый на рассмотрение в американской Палате представителей демократическим депутатом от штата Огайо Марси Каптур, уже получил поддержку других 34-х депутатов и американского объединения профсоюзов, т.н. AFL-CIO (Американской федерации труда и Конгресса производственных профсоюзов), американского объединения фермеров, т. н. NFU, и многочисленных региональных и местных профсоюзных и партийных учреждений, а также городских советов и т. д.
В связи с вышеизложенным необходимо осуществить следующие меры по преодолению сложившейся ситуации:
— Во всех государствах трансатлантического региона принять законы о создании двухуровневой банковской системы, ориентированные на рузвельтовский закон Гласса—Стиголла от 16 июня 1933 года, и подобные ему принципы, действовавшие в европейских государствах до начала 80-х годов в форме строгих правил, в соответствии с которыми банковский сектор в основном имел характер промышленных банков и в нём был невозможен доступ к частным сберегательным вкладам с целью проведения рискованных спекулятивных операций.
— Коммерческие банки, инвестиционные банки и страховой сектор должны быть полностью отделены друг от друга точно так же, как это было до отмены в 1999 году закона Гласса—Стиголла в пользу закона Грэммa—Лич—Блайли.
— Коммерческие банки должны быть взяты под государственную защиту, а инвестиционные банки в будущем должны приводить свои балансы в порядок самостоятельно, без помощи из налоговых поступлений, что практически означает следующее: токсичные бумаги в миллиардных размерах должны быть списаны, даже если это приведёт к неплатежеспособности инвестиционных банков.
Читать дальше
