Наверное, «Крестный отец» – один из самых ярких примеров в киноискусстве того, что нравственное произведение может говорить не только на языке общепринятой морали, а злодей не обязательно должен быть слабым и в конце концов проиграть. Фильм, который на самом деле лучше один раз увидеть, с предельной ясностью раскрывает страшные метаморфозы человека, который в силу своих обязательств и весьма своеобразного кодекса чести в результате осознает неправду всей своей жизни. Но это произойдет лишь в третьей части трилогии».
Как и положено, третья часть «Крестного отца» собрала приличную кассу. На посещаемости фильма положительно сказалось и то, что разрыв со второй его частью составил целых 17 лет (!) и зрители успели соскучиться по своим любимым героям. К тому же подросло новое поколение молодых людей, которые мечтали быть современниками героев «Крестного отца».
Не стала исключением и советская молодежь, которая впервые приобщилась к этому фильму (к двум его первым частям) в 1988 году, когда в СССР стали возникать видеоклубы, в которых крутили американские фильмы. Самыми популярными суждено было стать «Крестному отцу» и «Однажды в Америке». Почему именно им? На то время пришелся пик возникновения в СССР организованных преступных группировок, для членов которых эти фильмы стали такими же «учебниками жизни», как некогда они стали для американских гангстеров. Ведь сериала «Бригада» тогда еще не было и в помине, а те фильмы из разряда «про мафию», которые начали появляться в перестроечном СССР, не могли конкурировать с «Крестным отцом». Впрочем, о том, что из себя представляло советское криминальное кино, стоит рассказать отдельно.
Часть II
ОТ БАНДИТОВ К ГАНГСТЕРАМ
Советские гангстеры появились в годы новой экономической политики (1921—1929), когда большевики вынуждены были в целях выживания системы, серьезно обескровленной в период Гражданской войны (1918—1922), начать совмещать плановую экономику с рыночной. В обществе быстро появилась прослойка богатых людей – нэпманов, которых и стали «брать за жабры» советские гангстеры – члены возникших на волне НЭПа преступных группировок. Причем часть этих ПГ начала обзаводиться своими людьми в органах власти (губкомах и милиции) и налаживать активные контакты между собой, что создавало предпосылки для становления организованной преступности в стране. Короче, ничто не ново под луной – точно такая же история складывалась тогда и в Америке.
Возникшая в СССР ситуация не могла не отразиться на низах общества, где началось форменное воспевание нэпманов и бандитов (об этом говорили социологические опросы молодежи конца 20-х, которые показывали, что значительный процент молодых людей хочет быть нэпманами, а не милиционерами). Именно тогда представители артистической богемы запели блатные и полублатные песни с эстрады: Леонид Утесов – «Гоп со Смыком», Клавдия Щульженко – «Маруся отравилась» и т. д. А в кино начали снимать фильмы про аферистов и налетчиков, тем самым копируя каноны западного кинематографа – того же американского. То есть в советском нэпманском кино наметилась все та же драматизация зла . Правда, не в той мере, как это, к примеру, было в Америке, а со своей, советской спецификой. Но, как говорится, стоило только начать. Начать-то как раз удалось, а вот продолжить... В качестве примера приведем историю с фильмом В. Вильнера «Беня Крик» (1927).
В центре сюжета была история знаменитого одесского бандита Михаила Винницкого по кличке Мишка Япончик. В 1925 году писатель Исаак Бабель написал киносценарий под названием «Беня Крик», который в 1926 году хотел экранизировать сам Сергей Эйзенштейн. Однако потом он от этой идеи отказался, и фильм на Одесской киностудии снял Вильнер. Беню Крика (Мишку Япончика) сыграл актер Юрий Шумский. О своей работе над картиной режиссер вспоминал следующее:
«Мне как постановщику приходилось все время отделываться от воздействия насыщающих одесский воздух романтических легенд о «благородном налетчике» Мишке Япончике и ориентироваться на необходимость затушевывания какой бы то ни было бандитской героики... Мы стремились уйти не только от романтики, но также лишить картину выдвинутого на первый план героя».
Однако когда в январе 1927 года фильм вышел на экраны, его дружно начали ругать... именно «за романтическое смакование похождений знаменитого налетчика». Присутствовавший на премьере член Политбюро Лазарь Каганович упрекнул фильм в романтике бандитизма, после чего картину решено было снять с проката, несмотря на то что он приносил колоссальные прибыли. Но идеология в СССР всегда была выше денег. Во всяком случае, тогда, в конце 20-х, тем более что НЭП тогда уже фактически дышал на ладан.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу