Михаил Михеев - В мир А Платонова - через его язык (Предположения, факты, истолкования, догадки)

Полностью потерявшись в новых обстоятельствах (все вроде бы для пришествия коммунизма сделано, но он никак не "начинается"), герои Платонова вынуждены сами себя приводить в чувство (при помощи того же нюхательного табака), а без этого они как бы самопроизвольно "отключаются", выходят из жизни:

Иногда Чепурный входил в горницу, садился в сохранившееся кресло и нюхал табак, чтобы хоть чем-нибудь пошевелиться и прозвучать для самого себя.

Также достаточно часто употребимым, но далеко не ведущим по значимости выступает традиционный прием - несовпадения источника и содержания в запахе: так, реквизированный анархистами в деревне мед (заключенный в пивной бутылке), который едят Дванов с конвоирующим его Никитой, пахнет керосином; когда в селе Ханские Дворики пахнет пищей, это означает, что там курят самогон; а вода в Москве-реке, по берегу которой идет Сербинов, пахнет мылом. Какой-нибудь хороший запах может быть по-простецки назван вонью так, Копенкин рассказывает Дванову, как было хорошо в детстве, пока река не была заболоченной: Я тут бывал с отцом еще мальчишкой: незабвенное место было. На версту хорошей травянистой вонью несло, а теперь тут и вода гниет...

Даже возле кровати рожающей женщины пахнет как-то неподобающе:

У кровати роженицы пахло говядиной и сырым молочным телком, а сама Мавра Фетисовна ничего не чуяла от слабости, ей было душно под разноцветным лоскутным одеялом - она обнажила полную ногу в морщинах старости и материнского жира; на ноге были видны желтые пятна каких-то омертвелых страданий и синие толстые жилы с окоченевшей кровью, туго разросшиеся под кожей и готовые ее разорвать, чтобы выйти наружу; по одной жиле, похожей на дерево, можно чувствовать, как бьется где-то сердце, с усилием прогоняя кровь сквозь узкие обвалившиеся ущелья тела.

Собственно, это смотрит на свою приемную мать - мальчик-сирота Саша Дванов. Но почему в воздухе - запах только что освежеванного мяса? Не потому ли, что сами роды для присутствующего на них ребенка могли казаться чем-то таким же ужасным, как убой скотины? (До этого про Сашу было сказано: в нем поднялась едкая теплота позора за взрослых.)

Кроме того, несовпадение используется и для остранения в положительном смысле: когда для ребенка, например, летний воздух пахнет подолом юбки его матери - [т.е., надо думать, все общение его с внешним миром (то, "чем пахнет (новым), к чему он принюхивается") в детстве было ограничено запахом подола материнской юбки, за которую он держится и в которую прячется?]

Вообще запахи травы, молока, хлеба, - это все запахи уютной, сытой жизни, которой всегда так не хватает платоновским героям. Как правило, это запахи чего-то нереального, безвозвратно потерянного, запахи-воспоминания или, если можно так сказать, запахи-мечты.

При этом часты и загадочные "переключения" - от собственно запаха к его субъективному, сокровенному смыслу. Мальчику Саше Дванову кажется, что даже дождь пахнет п(том - или привычной жизнью в объятиях отца на берегу озера Мутево. От одной из женщин-прочих - пахнет молоком и потной рубахой - и это совпадает с запахом детских воспоминаний Дванова. И даже когда Чепурный раздевается перед купанием, от его тела пошел вдруг теплый запах какого-то давно заросшего, спекшегося материнства...

Эти "трансцендентальные" запахи для всех героев (причем, не только в "Чевенгуре") приблизительно совпадают:

Копенкин ощущал даже запах платья Розы, запах умирающей травы, соединенный со скрытым теплом остатков жизни. Он не знал, что подобно Розе Люксембург в памяти Дванова пахла Соня Мандрова.

Или в "Счастливой Москве":

...Сильный запах пота, исходивший из ее кожи [героини Москвы Честновой, попавшей в результате несчастного случая на стол к хирургу Самбикину] приносил прелесть и возбуждение жизни, напоминая хлеб и обширное пространство травы.

По-видимому, из-за обостренного отсутствия в жизни героев самых простых, необходимых в быту предметов, реальных вещей у них вырабатывается повышенная чувствительность к запахам и особенно - повышенная способность по одному лишь запаху (даже только по намеку на запах) - чуять какое-то стоящее за ним понятие, как бы воспринимать непосредственно его смысл (это уже приближается к иному значению русского слова пахнуть (чем-то), то есть либо - 'хранить на себе следы (чего-то)' либо - 'иметь склонность, быть готовым стать, перейти во что-то'. Так, в покинутых чевенгурских домах повсюду еще пахнет буржуазией, и даже в случае конкретного обозначения запаха он сразу "тянет" за собой и свой смысловой довесок: