Эдуард Мхом - Костюмы в законе (The Suits). Жгут!

– Он же ребенок! Вы пытаетесь украсть его душу до его совершеннолетия?

Настоящий актив – это не имя, а качество. Если он перенесет производства за границу, это убьет курицу, несущую золотые двигатели.

– Мне нужно навестить бабушку.

– Она, что, при смерти?

– Нет.

– Значит, не нужно.

Я намерен вас заставить гордиться мной. Кроме тебя, Фред. Я оставил попытки заставить тебя гордиться еще в девяносто девятом.

Не будь таким подавленным, это ведь очень просто: тебе надо всего лишь найти необычное место и скоординировать это с пятьюдесятью коллегами. Это просто и никакого давления.

– Прошу прощения, мистер Спектр, я подумал, может быть, вам иногда понадобится сподручный для каких-нибудь ваших дел? Любых!

– Ну, Ален…

– Аарон!

– Думаю, это и было ответом.

– Он не подходит.

– Боишься, что не сможешь убедить его, потому что он тебя ненавидит, я понял.

Хорошо делать свою работу это еще не все. Понимание включает в себя и то, что вещи вроде ужина действительно имеют значение, даже если ты думаешь, что это не так.

Ты сегодня утром пытался уколоть меня тем, что я ухожу и прихожу на работу когда захочу. Знаешь, почему я могу так делать? Потому что когда я пришел сюда, я доминировал.

Они думают, что я работаю по сто часов в сутки. Теперь вне зависимости от того, когда я прихожу, никто не сомневается в моей способности делать свою работу.

Первое впечатление остается надолго, и если ты начинаешь позади пелетона, ты никогда не вырвешься вперед.

Сейчас семь часов и я тут не потому, что мне нравится вид отсюда. И не пойми меня неправильно, когда я говорю «вид», я имею в виду твое лицо.

– Что, я даже не могу позлорадствовать?

– Злорадствовать можно, нужно делать это правильно.

– Заглянув в мой компьютер, ты нарушил ровно семь неприятных пунктов устава рабочей среды.

– И что ты сделаешь? Предъявишь иск?

– Нет-нет, я просто использую это как легальное прикрытие, если решу надрать тебе задницу.

– Я говорил, если ты кому-то не нравишься, используй это против него.

– Или в данном случае – для него.

– Я это сделал не ради Доминика. Я это сделал, чтобы избавиться от Стенсланда.

– Ты никогда не думал сочинять надписи для открыток?

– Да, много раз.

– Что это?

– Кальмар.

– Мне кажется, что он все еще шевелится.

Самый главный актив юриста – его способность постоянно быть уверенным в себе.

– Чего ты хочешь?

– Я с удовольствием тебе скажу, когда ты положишь этот гаечный ключ.

Почему так долго? Ты пытаешься быть похожим на меня?

– Мне пришло это в голову прямо на месте.

– В самом деле? На месте? Помнишь, что я говорил про понимание?

– Я знаю, хорошо? Я понимаю.

– Я собирался сказать это, но ты все испортил. Вот это ты понимаешь. Как все испортить.

– Луис знает.

– Знает что?

– Мой маленький грязный секрет.

– Ты канадец?

Никто не станет копаться в твоем прошлом, если ты не дашь повода.

Нелепость твоего предложения заставляет использовать нелепые слова.

– Понимаю, почему ты нравишься Джессике – идешь напролом. Это то, что мне всегда в ней нравилось.

– Просто она делает это с меньшим шармом, чем я.

– Она вроде немного повыше тебя.

– На каблуках.

На «Титанике» все пили кофе, но я не думаю, что из-за этого Леонардо Ди Каприо оказался в воде.

– Кстати, это костюм-тройка, где жилетка?

– Да, я собирался поговорить с тобой об этом. Жилетка? Серьезно?

– И это сказал парень в велосипедном шлеме.

Я не позволю себя унижать какому-то неэтичному адвокату, неважно, как хорош его костюм.

У тебя все получится! Но только в другом костюме.

– Ты занимался этим всю ночь?

– Да, я в любом случае не мог заснуть, все не мог избавиться от ощущения, что клопы бегают по мне.

– Это, что, новый одеколон или я почувствовал запах ревности?

– Я удивлен, что ты не узнал духи своей жены. Я знаю, ты не женат. По-прежнему забавно.

Если ты хочешь творить добро, то тебе следовало бы быть врачом-шарлатаном.