Игорь Осовин - Путин против Медведева – схватка бульдогов под ковром

Недоглядели. Растерялись. Не ожидали…

Парадокс, но факт: в оценке профессиональной пригодности Владимира Путина по поводу его деятельности во главе КВС мэрии Санкт-Петербурга сошлись непримиримые оппоненты – сам Владимир Владимирович и авторы отчёта «группы Салье».

В тот же период мэрия Санкт-Петербурга выступила с ещё одной замечательной инициативой: было решено установить жёсткий контроль над игорным бизнесом города с целью пополнения городского бюджета. Для чего, как рассказывал сам Путин, было создано муниципальное предприятие, которое само по себе ни одним казино не владело, но контролировало 51 % акций игорных заведений города. В книге «От первого лица…» (глава «Демократ», подглавка «Соприкоснувшись с прекрасным, пора отваливать») Путин о системе контроля мэрии за игорным бизнесом города на Неве вспоминал следующее: «В это предприятие были делегированы представители основных контролирующих организаций: ФСБ, налоговой полиции, налоговой инспекции. Расчёт был в том, что государство, как акционер, будет получать дивиденды с 51 процента акций».

Забавно, что сделано это было в противоречии с Законом РФ «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», подписанным ещё 22 марта 1991 года первым заместителем Председателя Верховного Совета РСФСР Р.И. Хасбулатовым. И Путин чёрным по белому признаётся в том, что его позиция по поводу установления контроля в Питере над игорным бизнесом противоречила этому закону, делая смущённую оговорку: «Тогда я считал, не знаю, правильно или нет, что игорный бизнес – это такая сфера деятельности, в которой должна быть монополия государства». Заметьте: это говорил юрист. Получается, что Владимир Путин не знал, правильно ли он поступал, нарушая действующее законодательство. Если нельзя, но очень хочется – значит, можно. Ещё один прекрасный пример правового нигилизма, основы которого в новой России закладывал, как видно из этого примера, в числе прочих сам Владимир Путин!

Итог этой эпопеи предугадать очень несложно. Бюджет Санкт-Петербурга от контроля над игорным бизнесом не получил ни копейки. Оказывается, владельцы казино показывали только убытки и лишь смеялись над недотёпами из питерской мэрии. «Это была классическая ошибка людей, которые впервые столкнулись с рынком, – сокрушался Владимир Владимирович. – Судя по тому, что схема оказалась неэффективной и с её помощью не удалось достичь задуманного, надо признать, что она не была продумана до конца».

И хотя в муниципальное «игорное» предприятие были делегированы, как уже было сказано, и налоговики, и «эфэсбэшники», итог оказался тот же: недоглядели, растерялись, не ожидали, не продумали до конца…

Позже – в четвёртой главе этой книги – мы ещё вернёмся к теме игорного бизнеса в России, чтобы понять, какие уроки извлёк из своего питерского опыта ставший Президентом РФ Владимир Путин. Точнее, извлёк ли он вообще какие-либо уроки.

Кстати, в своих воспоминаниях (глава «Демократ», подглавка «Флагшток был срезан автогеном») Владимир Путин приводит прямо противоположный пример работы той же ФСБ. Вспоминая разгон Советов в октябре 1993 года и сравнивая то, как это происходило в Москве и Санкт-Петербурге, Владимир Путин сказал следующее: «Важно, что тогда уже не было, как в 91-м, раскола среди правоохранительных органов. Руководство управления ФСБ – а возглавлял его тогда Виктор Черкесов – с самого начала заявило о своей поддержке мэра. Оно провело ряд мероприятий по задержанию экстремистов, которые устраивали провокации, собирались что-то взрывать, дестабилизировать обстановку. На этом всё и закончилось».

То есть, когда дело касалось выстраивания «управляемой демократии», ФСБ показывала отличные результаты. Но как только ФСБ в Санкт-Петербурге пыталась контролировать бизнес – ничего не выходило, всё падало из рук…

Теперь остаётся найти олухов, которые поверили бы в эту версию.

Одной из ключевых фигур в питерской ФСБ в тот период был, конечно же, Виктор Черкесов. К этому офицеру есть смысл приглядеться пристальнее. С 1988 по 1992 год он был начальником следственного отдела Ленинградского управления КГБ-АФБ-МБР. До этого на протяжении ряда лет Виктор Васильевич работал в 5-м отделе Управления КГБ по г. Ленинграду и Ленинградской области и, как уже было сказано выше, запомнился борьбой с инакомыслящими.

В диссидентских кругах Виктор Черкесов прославился, в частности, тем, что, собственноручно заполняя протокол допроса Ростислава Евдокимова (члена «Народно-трудового союза», в итоге получившего 5 лет строгого режима и 3 года ссылки), назвал г. Вену столицей Швейцарии. А сам Евдокимов позднее (15 февраля 2000 года в газете «Сегодня») так охарактеризовал стиль работы своего бывшего следователя: «Грешил Черкесов амбициозностью и особым цинизмом – он прямо заявлял, что офицеры КГБ могут и должны нарушать письменные законы ради сохранения «высших», то есть – партийных законов. В своё время именно Виктор Черкесов выступал по ленинградскому телевидению и демонстрировал телезрителям изъятый у меня при обыске старенький факс-аппарат, объясняя, что это – супершпионский прибор, изготовленный для меня спецслужбами Запада».