Георгий Зуев - Течет река Мойка... От Фонтанки до Невского проспекта

И наконец, в начале 50-х годов XIX столетия на этом месте построили четырехэтажное кирпичное здание больницы на 60 коек (45 мужских и 15 женских). На этом же участке дополнительно разместили два лазарета: детский и женский. С 1888 года больничный комплекс стал официально числиться госпиталем дворцового ведомства. Именно сюда в начале второй половины XIX столетия и перевели с набережной Мойки, 42, госпиталь, причисленный к гофинтендантской конторе. Следует заметить, что с годами число коек этого лечебного учреждения увеличивалось. Госпиталь со временем менял свой профиль, но основным видом медицинской помощи в нем по-прежнему оставалось квалифицированное хирургическое лечение.

Здесь в разное время оперировали талантливые отечественные хирурги И.И. Греков, Н.В. Вельяминов, В.К. Оппель, А.А. Троянов, В.А. Тиле и многие другие. После революции бывший императорский госпиталь продолжал работать как городская больница. В сентябре 1918 года Малую Конюшенную улицу переименовали в улицу Софьи Перовской, участницы убийства императора Александра II на Екатерининском канале. Такое же название в 1919 году получила и больница. Правда, отметим, что в 1991 году улице вновь возвратили ее историческое название, а лечебное учреждение тогда же стало именоваться городским медицинским центром.

Глава «Товарищества братья Нобель» Л. Нобель

Освободившийся участок между набережной реки Мойки и Большой Конюшенной улицей № 42/29 передали Удельному ведомству. Сотрудник Научно-исследовательского института теории, архитектуры и градостроительства, автор книги «Большая Конюшенная улица» Б.М. Кириков отмечал, что «в 1868–1869 годах по заказу статского советника С.Д. Башмакова были заново возведены дома по улице и набережной, а также поперечный дворовый флигель; надстроены третьим – пятым этажом продольные флигели. Оба лицевых фасада выдержаны в характере классицистической эклектики в „стиле Людовика XVI“. Тот, который обращен на улицу, декорирован вертикальными полосами рустовки и сложными наличниками, нарисованными особо для каждого этажа. Выделяются в композиции первый этаж с витринами и бельэтаж с высокими полуциркульными окнами…»

В конце 70-х годов XIX столетия владельцем этого участка с двухсторонней ориентацией на набережную реки Мойки и Большую Конюшенную улицу становится шведский подданный, глава и основатель Товарищества нефтяного производства «Братья Нобель» Людвиг Нобель. Семейству «нефтяных королей» Нобилей принадлежало основанное в Баку передовое по тем временам крупнейшее нефтепромышленное предприятие (с 1879 г. – «Товарищество братья Нобель»), крупнейшее машиностроительное предприятие в Санкт-Петербурге (в советское время завод «Русский дизель») и значительное количество жилых городских строений. В 1888 году глава семейства Нобелей – Людвиг умирает, и после его кончины «сквозным» участком с домами № 42 и 29 в совокупности с дворовыми постройками владела в течение тридцати лет его вдова – Элла Коллин Нобель, сдававшая строения в аренду петербургским предпринимателям, учебным заведениям, казенным и частным фирмам, акционерным обществам, магазинам, ресторанам и кафе.

Застройка «сквозных» участков левобережья реки Мойки от Певческого моста до Невского проспекта завершается современным домом № 44. На набережную реки и Большую Конюшенную улицу выходят довольно узкие по своей ширине боковые фасады этого массивного трехэтажного здания. Парадный же фасад его, украшенный величественным портиком-лоджией в центре, обращен к Невскому проспекту. Старинная постройка, в прошлом являвшаяся действующей голландской церковью, считается памятником архитектуры позднего классицизма.

Участок дома № 44 на Мойке имеет интересную судьбу и историю. Он неоднократно менял свой внешний облик, перестраивался, претерпевал изменения, продиктованные велением времени. Его активная застройка началась во времена царствования Петра I.

В 1710-х годах на левом берегу Мойки, в непосредственной близости от Невского проспекта, находился одноэтажный дом генерал-майора Дюпре. В 1716 году из Парижа в Россию приезжает архитектор Жан-Батист-Александр Леблон, заключивший во французском городе Пермонте пятилетний контракт с русским царем. Петр I тогда писал Меншикову: «Сей мастер из лучших и прямою диковиною есть – как я в короткое время мог его рассмотреть. К тому же не ленив, добрый и умный человек». В сопроводительном письме, врученном Леблоном «князю ижорскому» Меншикову, царь указывал: «Доносителя сего Леблона примите приятно и по его контракту всем довольствуйте». При этом царь повелел «объявить всем архитекторам, чтобы без его (Леблона. – Г. З .) подписи на чертежах не строили».