Аркадий Бабченко - Операция «Жизнь» продолжается…

А ни независимости, ни денег, ни выбора как не было, так и нет.

К Южной Осетии у меня вопросов нет. Независимость такая штука, когда платить за все и все решать приходится самим. И лично мне совершенно все-равно какой здесь будет строй, кто окажется у власти, и сколько денег будет украдено.

Но у меня есть вопросы к России.

Здесь погибло немало наших солдат. Сюда идут немалые деньги. Наши деньги. Здесь стоят наши части для — будем считать так — защиты населения. Здесь проживают наши граждане.

В ответ бандитская клановая власть выкидывает россиян с должностей, запрещает нашим гражданам въезд в свою страну, главного тренера сборной России блокирует в доме силами спецназа и посылает боевиков во Владикавказ для устранения неугодных.

Вот и я хочу спросить — а на кой, собственно черт нам все это надо? Зачем мы оплачиваем существование у власти этого осиного улья, в очередной раз теряем лицо и по-прежнему посылаем своих мальчишек срочников охранять клановые интересы местного царька?

Приезжать в непризнанную республику, где клановый режим со стрельбой отменяет выборы, свергает и держит под арестом законно выбранного президента, разгоняет митинги, перекрывает границы, сажает и избивает оппозиционеров и вообще всеми способами пытается удержаться у власти — приезжать в такую республику, не имея аккредитации, но зато с уголовным делом по экстремизму за плечами — те еще ощущения, надо заметить.

В этот раз официальный Цхинвал границы не перекрывает. Но зато теперь для работы в республике требуется аккредитация. Это я узнают на таможне, еще на российской стороне, где почему-то долго мурыжат мой паспорт, проверяя и просвечивая его со всех сторон и интересуясь, в каких именно странах я бывал. Называю первые пришедшие в голову — США, Косово, Египет…Не самый удачный набор в данной ситуации, пожалуй.

— Что-то нет так? — спрашиваю.

— Да нет, все в порядке, — козыряет лейтенант и отдает паспорт. Напротив окошка предупреждение: в Грузии свирепствует чума свиней.

Если для въезда в страну, где проходят свободные выборы, журналисту нужна аккредитация, то лично для меня это говорит уже о многом. Аккредитации у меня, естественно, нет. Мне это даже в г олову не приходило. Никакой аккредитации у меня не спрашивали даже на выборах в Косово — не самой правовой страны в мире. Приходи и работай себе на здоровье. Фотографируй что хочешь, заходи, куда хочешь и разговаривай, с кем хочешь. Полиция не препятствовала, на границе о разрешении никто не заикался, бейджиков никакой представитель власти от меня не требовал.

Таможня работает в полную силу. Все четыре КПП открыты и направлены на пропуск граждан, прибывающих в Южную Осетию. Граждане прибывают на автобусах, организованными колоннами. На лобовые стекла прикреплены таблички: "Выборы". Пропускают их, насколько я могу судить, по спискам. Проверка всего автобуса в среднем занимает меньше времени, чем проверка одного неаккредитованного журналиста. ЦИК учел ошибки декабрьского голосования и глупостей вроде избирательных участков во Владикавказе, где проживает значительная, если не большая часть населения ЮО, и где эта часть населения голосует как хочет, а совсем не так, как надо — больше не допускает. По городу ходят упорные слухи, что этим людям платят. Якобы тысячу рублей за голос. Но кто покупает голоса — на эти вопросы не отвечают. Впрочем, МВД Южной Осетии эту информацию опровергает. Кто бы сомневался.

Погранконтроль перед Рокским тоннелем, впрочем, в этот раз также достаточно формален. Сам тоннель, который ремонтируют уже три года, ничуть не изменился. В щелях с потолка сосульки, перед выездом — буруны наледи на дорогах. Как здесь еще проходят легковушки, не понятно.

Рокский тоннель — место знаковое. Он очерчивает не просто границу между странами. Он очерчивает границу между мирами.

Граница эта очень отчетлива. Переключение тумблера происходит мгновенно. И ощущается практически на физиологическом уровне.

С одной стороны — какое-никакое, но государство. С правилами движения, необходимостью пристегиваться в машине, невозможностью выезда на встречную полосу. Распечатанное на принтере объявление на таможне: "подарки не предлагать!" Обращение представителей власти на "вы" и по имени-отчеству. Люди в форме отдают честь и представляются. Погранконтроль. Досмотр машин. Ощущение, что хоть все работает и не так, как надо, но по крайней мере работает — какие-то там шестеренки в глубинах государственных механизмов все же крутятся и что-то там двигают.