В начале 50-х у Советского Союза появилась ядерная бомба, и встал вопрос об изготовлении ракеты под так называемую слойку (ядерное устройство напоминало по своей структуре слоеный пирог) Сахарова. Все понимали, что такая ракета, рассчитанная как минимум на подъем веса в пять тонн, должна обладать возможностью достигать территории США. На это и были брошены все лучшие научные силы страны. Кириллу Ивановичу Щёлкину, правой руке академика Харитона и другу Курчатова, было поручено поставить бомбу на ракету. Он приезжает к Королеву в подмосковные Подлипки — сейчас это город Королев — и прямиком говорит главному конструктору: «Я заряд на твою ракету не поставлю. Твоя ракета не обеспечивает ни безопасности, ни надежности».
А дело было вот в чем. Щёлкин, один из великих атомщиков, узнал, что система управления королевской ракеты одноканальная, а не двухканальная, как у ядерного заряда. Королев в крик: мол, не атомщикам учить ракетчиков!.. Сергея Павловича можно было понять: он обещал Хрущеву сдать ракету до конца года, и вот теперь все откладывалось. Но Щёлкин настоял на своем, и Королеву пришлось делать двухканальную систему управления. Позднее Сергей Павлович скажет Кириллу Ивановичу великое спасибо: с усовершенствованной системой управления ракеты стали летать надежнее и точнее. Как потом будет вспоминать сам Щёлкин, «американцы в то время до этого не доперли. Их ракеты стали чаще падать, чем королевские…».
— Неужто наши ракеты всегда летали точно до цели?..
— Конечно, не всегда. Чего только не бывало!.. Ведь испытывали их весьма своеобразно. Загружали чугунными болванками и бросали в Тихий океан. И тут одна из наших болвашек грохнулась на территорию США. И куда! На сельскохозяйственную ферму! Фермер возьми и предъяви иск на несколько тысяч долларов Национальному консультативному комитету по воздухоплаванию — предшественнику НАСА — за повреждение его урожая. Американцы передают этот счет нам. Но Анатолий Благонравов, выездной ученый-механик, считавшийся за рубежом главным советским космическим представителем, предпочел отнекаться: «Это не наша болванка». Американцы чуть со смеху не умерли: «Ваша, ваша… Чугун столь низкого качества в Штатах не выпускается — только в Советском Союзе».
Тогда-то Королев и сказал: «А чего это мы болванки швыряем? Давайте шарик поставим и запустим его в космос!» Тут надо отдать должное Никите Сергеевичу Хрущеву. Он сообразил, что означает для страны первый искусственный спутник Земли, и дал Королеву добро на использование двух ракет для экспериментального пуска. Снаряд назвали ПС-1 — Простейший Спутник. Проектирование его начали в ноябре 1956-го, а в начале сентября следующего года он завершил испытания на вибростенде и в термокамере. Спутник и в самом деле был наипростейшим: две полусферы диаметром 58 сантиметров из алюминиевого сплава, соединенные между собой 36 болтами с резиновой прокладкой для герметичности. Четыре штыря двух антенн, дававших равномерное излучение во все стороны. Внутри шарика — несложная автоматика. Общий вес — 83,6 килограмма.
В начале 1957-го Королев пригласил Игоря Васильевича Курчатова, отца советской атомной бомбы, к себе на фирму. Показывал ракеты, стенды и завел в какой-то сусек, где стоял маленький шарик. Королев сказал инженеру: «Включи». И тут раздалось: «Бип-бип-бип…» После запуска ПС-1 Курчатов поручил своим помощникам, обыкновенным инженерам, обзвонить высшее руководство отрасли — министров, зампредов — и попросить всех приехать к нему в институт. Инженеры курчатовские удивились: «Как это нас министры послушаются?» А Игорь Васильевич только улыбнулся: «Скажите, я пригласил…» И, кому бы курчатовцы ни звонили, все вытягивались в струнку: «Спасибо, непременно будем!»
И вот собралось большое совещание. Все явились: министры, их замы, главные конструкторы, издельщики, научная элита… Избегавший президиумов Курчатов, как всегда, сидел в третьем ряду зала, построенного за амфитеатром. И тут в проеме двери показался Королев. Курчатов встает, поднимается ему навстречу, в пояс кланяется и говорит: «Сергей Павлович, великое вам спасибо от всего нашего народа за первый искусственный спутник Земли. Вы прославили нашу страну навсегда». Мгновенно этим жестом Курчатов, гений, величайший научный авторитет, поднял Королева на недосягаемую высоту. Все в зале поняли: вывод на околоземную орбиту шарика — это не просто очередное испытание военных, отрабатывающих межконтинентальную ракету-носитель, а событие экстраординарное. Уникальное.
Читать дальше
