Виктор Илюхин - Вожди и оборотни

Так в 1988–1989 годах думал и Генеральный прокурор СССР А. Сухарев, его заместители. Вот почему тогда и пошли сначала на отстранение Гдляна и Иванова от следствия в Узбекистане, а потом и на возбуждение уголовного дела по умышленным нарушениям законности.

Для этого были все основания: лопались многие обвинения, предъявленные Гдляном и его командой, возвращались дела на дополнительное расследование. Почти по каждому второму делу после их рассмотрения суды выносили частные определения о серьезных недостатках, нарушениях и неполноте следствия. Таких определений вынесено более десяти.

Нелегко было пойти на замену Гдляна, других ведущих следователей его группы. Коней на переправе, конечно, не меняют или меняют в крайних случаях.

Под стражей находились еще 29 обвиняемых. Многие годы они томились в ожидании суда. Само уголовное дело составляло несколько сот томов. И все это вновь вступающим в процесс следователям необходимо было изучить, освоить в кратчайшие сроки, не приостанавливая сбора доказательств. Думаю, облегчение испытали лишь Гдлян и Иванов. И вот почему. Включившись в выборную кампанию, они запустили следствие, оказались неспособными его закончить и постоянно ставили вопросы о продлении его сроков. Кроме того, надо отвечать и за судьбы арестованных, правомерность их содержания под стражей. Теперь же, когда вскрылись факты незаконных арестов ими невиновных людей, все можно свалить на новое руководство прокуратуры и следственной части, бессовестно заявить о развале дела.

И все-таки отстранение Гдляна и Иванова от дел явилось серьезным шагом к тому, чтобы поставить дальнейшее расследование на строгие процессуальные рельсы, обеспечить установление объективной истины.

Не вызывает сомнения и обоснованность возбуждения дела 25 мая 1989 года. В прокуратуру действительно поступили многочисленные заявления граждан, должностных лиц, народных депутатов, ветеранов войны и труда о нарушении законности Гдляном, Ивановым и некоторыми другими следователями. Для их проверки и возбуждалось дело. Без следствия нельзя было установить достоверность сообщаемых фактов.

Теперь о тех бесконечных обвинениях в адрес аппарата и руководства прокуратуры, якобы, мешавших Гдляну до конца разоблачить мафию. Для сведущего и информированного человека их несостоятельность очевидна и не требует долгих рассуждений. Можно ли говорить о противодействии, когда группе создавались все необходимые условия для работы и даже в ущерб другим группам. Гдляну и Иванову предоставлялось право выбора и задействования любого следователя в Союзе. В первую очередь решались организационные вопросы выделения помещений, специалистов, криминалистической техники. И все это, а также и многое другое — результат усилий руководства прокуратуры, их взаимодействия с другими министерствами ведомствами. Разве можно так мешать? Если бы такое стремление было, то вряд ли Гдлян и Иванов полумили бы санкции на аресты секретарей обкомов, ЦК Компартии Узбекистана. Работа группы была бы сразу же парализована. Однако тогда руководство бывшей Прокуратуры СССР взяло на себя большую ответственность. Его можно упрекнуть и обвинить в другом — в том, что вовремя глубоко не вникло в доказательства, в организацию работы группы, не установило за ней жесткого надзора и слишком доверилось бывшему руководству следственной части.

А в это время следователи, пользуясь бесконтрольностью, за спиной и втайне выбивали показания, фальсифицировали материалы дела в отношении невиновных людей. Делали это в зависимости от конъюнктуры, ситуации в стране, неустойчивого положения лидера. Примерно так: сегодня выбивали в отношении Лигачева, завтра — Рекункова, Сухарева, Соломенцева и некоторых других.

И еще о так называемом «развале дел» Прокуратурой Союза ССР. Ею были предприняты все меры к заверению следствия в отношении ответственных работников Узбекистана, содержащихся под стражей 3–5 лет.

Однако по большинству дел производство прекращено. Не оказалось доказательств, чтобы людей сажать на скамью подсудимых, хотя многие из них и находились под стражей не один месяц, а годы.

В таком исходе, в первую очередь, виноваты сами Гдлян и Иванов. Они давно перестали серьезно заниматься вопросами организации и планирования следствия, анализом и оценкой доказательств. У них появилась уверенность в том, что суды проштампуют любое их дело, если даже в нем нет доказательств.