Олег Смыслов - Асы против асов. В борьбе за господство

Осипенко говорит: «Да не бог, а дурак!» Потом он второму задает такой же вопрос. Мы уже навоевались, слава богу. «Я на высоту 4000 м, мне оттуда лучше будет воевать». «Ну и дурак, вот полетите на фронт и «мессера» научат вас, как воевать!» Я не выдержал, скомандовал: «Кругом! По самолетам». Он на меня смотрит: ну, мол, ты даешь. Садимся на аэродроме дозаправки в Малино. Комбат ко мне подбегает: «Товарищ капитан...» Я ему: «Были звонки из Москвы?» «Не было». «Ну тогда так. Быстрее заправляй и на фронт. Там он меня не поймает». Вот такое отношение. Это 42-й год, когда уже было ясно, что такое скорость, высота, скорость. Это главный выигрыш в бою. А он этих летчиков оскорбляет. Или вот еще случай. Сижу на аэродроме в Донбассе, по-моему, идет дивизия. Первый, второй, третий, потом садится управление дивизии. Из самолета Ли-2 выходит Осипенко. Я спрашиваю: «А вы куда это собрались?» «Вот мы тут вам своей дивизией голубое небо сделаем!» «Дай бог, дай бог!» Через две недели летит обратно. Дивизия разбитая, расколоченная. Выходит Осипенко. Я говорю: «Товарищ генерал, что-то голубого неба не видно?» После этих слов Аркадий Федорович смеется...»

С апреля 1943-го Покрышкин на «аэрокобре» участвует в воздушных боях на Кубани, в самом напряженном сражении Второй мировой. Только 12 апреля в районе Крымской он сбил четыре «мессера», а потом еще три немецких самолета и довел число сбитых за день до семи. Всего над «голубой линией» официально он сбил 16 самолетов, а фактически около 30 (12–15 Me-109,4–6 Ю-88,9–13 Ю-87,2 - ФВ-190). Там он всегда производил атаку излюбленным «соколиным ударом»: сверху, на высокой скорости, с крутым переменным профилем пикирования, чтобы затруднить прицеливание стрелкам.

А. Ф. Ковачевичу довелось лично видеть Покрышкина в бою.

— У него была манера или стиль такой: он не ввязывался в бой, никогда не ввязывался в карусель. Он подходил к врагу, бил его и уходил. И больше его не видели, — рассказывает Аркадий Федорович. — Я его как-то просил... Услышал его позывной и говорю: «Подойди, я веду бой. Нас восемь, а их тридцать. Бомбардировщики, «мессера». Он подошел шестеркой. Подошел, посмотрел, спикировал. Ж-жик! Одного нету — и ушел. Я потом говорю: «Как же так?» «А больше, — говорит, — я не могу. Не буду». То есть у него кинжальная атака. У нас немногие это умеют делать: ударил и ушел, не связываясь ни с кем.

В 1943 г. боевой опыт Покрышкина, возведенный им в высочайший профессионализм, сделал его имя широко известным не только на фронте, но и во всем Союзе. А 24 мая 1943 г. командиру эскадрильи 16-го ИАП гв. капитану Покрышкину присвоили звание Героя Советского Союза за 354 боевых вылета, 54 воздушных боя, 13 лично сбитых самолетов противника и 6 в группе.

24 августа 1943 г. командиру эскадрильи 16-го ИАП гв. майору Покрышкину присвоили звание дважды Героя Советского Союза за 455 боевых вылетов и 30 сбитых самолетов противника к июлю месяцу.

19 августа 1944 г. исполняющему должность командира 16-го ИАП гв. подполковнику Покрышкину присвоят звание трижды Героя Советского Союза за 550 боевых вылетов, 137 воздушных боев, в которых он сбил лично 53 самолета противника.

Когда Александра Ивановича назначат командиром дивизии, он и в этой должности, несмотря на запреты на участие в воздушных боях, собьет семь самолетов.

Официально он провел более 650 боевых вылетов, 156 воздушных боев, лично сбил 59 и в группе — 6 самолетов противника.

Как-то Феликс Иванович Чуев поинтересовался у Покрышкина о воздушных боях.

— Зафиксированных боевых вылетов у меня около семисот. Воздушных боев больше полутораста, — ответил он.

— И пятьдесят девять самолетов сбили лично, — добавляю я.

— Ну это засчитанных. Был приказ в сорок первом году: засчитывать, когда наши пехотинцы подтвердят. Потом фотокинопулемет. Что немцы нам подтвердят?

— А сколько всего вы сбили?

— По памяти — девяносто машин, — говорит Покрышкин. — Официально — пятьдесят девять, а остальные ушли в счет войны.

Сдержанный и деликатный, будущий маршал авиации (1972) очень часто за свою службу был неудобен многим начальникам. Им не могла нравиться его инициатива и самостоятельность. А кроме того, Александр Иванович был абсолютно не честолюбивым человеком, не однажды отказавшись от соблазнительных должностей. Видимо, таким и должен быть народный герой и выдающийся летчик.

По мнению западных историков, «352 подтвержденные победы» Эриха Альфреда Хартманна (1922–1993) «остаются непревзойденным достижением». «Белокурый рыцарь рейха», удачливый и выдающийся летчик-истребитель родился в семье доктора Альфреда Эриха Хартманна в Вейсах (Вюртенберг). В конце 1920-х гг. мать Эриха, изящная блондинка Элизабет, вступила в летный клуб, что находился на аэродроме «Боблинген», и очень быстро получила лицензию на управление самолетом «Клемм-27». В 1930 г. семья Хартманн стала совладельцем двухместного самолета, что, возможно, и предопределило дальнейшую судьбу будущего лучшего аса фашистской Германии. Теперь каждый выходной фрау Элизабет со своими детьми поднималась в небо на крошечном «клемме». Даже экономический кризис, из-за которого она была вынуждена продать это чудо (1932), не остановил ее желания летать. Уже в 1936 г. мать Эриха создала свой планерный клуб, чтобы заниматься любымым делом, а сын мог бы посещать его совершенно свободно, каждый выходной, прививая себе любовь к небу. В этом же году будущий ас получил лицензию планериста, а к концу следующего — сдал экзамены на категории «А», «В» и «С». Как известно, в школе он учился средне, но при этом был увлеченным спортсменом, уделял спорту гораздо больше внимания, чем учебе.