Леон Арбатский - Последняя тайна рейха. Выстрел в фюрербункере. Дело об исчезновении Гитлера

Особое внимание было уделено сохранению («консервации») кадров, в первую очередь руководящих. Согласно разработанным планам офицеры СС и вермахта были обязаны законспирироваться и вести жизнь добропорядочных бюргеров в ожидании приказа, причем место жительства каждому из них было определено в соответствии с припиской к военному округу [38].

Из документов, обнаруженных в архиве Бормана, следует, что нацистская партия также активно готовилась к переходу в подполье.

Для высших чинов СС на рубеже 1944 года был создан маршрут тайной эвакуации — так называемая «крысиная тропа». Он представлял собой цепочку конспиративных явок. «Крысиная тропа» вела через Австрию в Рим, где один из высших иерархов католической церкви принял на себя заботу о беглецах, включая обеспечение их фальшивыми документами. Отсюда штандартенфюреры, группенфюреры и бригаденфюреры отправлялись в Испанию, Португалию, Аргентину, Эквадор… В одной только Испании численность немецкой колонии весной 45-го увеличилась с 10 до 15 тысяч человек.

В труднодоступной гористой местности южнее Мюнхена тайно возводили «Альпийскую крепость» — резервную резиденцию правительства, окруженную укреплениями. Здесь можно было долго продержаться.

«По личной инициативе фюрера» в Дессау был начат выпуск гигантских шестимоторных самолетов «Юнкерс-390» [39]с дальностью полета 8000 км. Ранее люфтваффе не располагали авиацией дальнего действия. Один из «Ю-390» совершил пробный полет через Северный полюс в Японию. Два дежурных «Ю-390» находились на аэродроме «Гатов» неподалеку от столицы. Для самолетов среднего радиуса действия в самом Берлине оборудовали взлетные полосы в Тиргартене и на Шарлоттенбургштрассе.

Когда все эти аэродромы разбомбили, на дежурство у Бранденбургских ворот (неподалеку от рейхсканцелярии) поставили несколько учебно-тренировочных «Арадо», способных взлетать с уличной магистрали. Личные летчики Гитлера находились при нем до самого конца.

Немецкие подводные лодки еще в 1942 году проложили маршрут к берегам Латинской Америки и в Японию (см. гл. 5). Начиная со второй половины марта 1945 года десяти капитанам подводных лодок, базировавшихся в Гамбурге, было приказано поддерживать постоянную готовность к эвакуации членов правительства рейха [40].

Немыслимо допустить, чтобы столь широко и тщательно разработанный план не предусматривал в первую очередь спасение драгоценной жизни фюрера германской нации, — не только потому, что в этом случае все остальное теряло бы смысл, но и потому, что тогда составители и исполнители этого плана предстали бы перед «народным трибуналом» по обвинению в государственной измене. Многие тысячи немцев поплатились за «пораженческие настроения». Только за период с 13 апреля (когда были учреждены «чрезвычайные полевые суды») по май было казнено 7000 человек [41]. Таким образом, возможность скрыться у Гитлера, несомненно, была.

Был ли он психологически готов к этому? Верил ли он, что, сохранив жизнь, он сможет еще когда-либо вернуться к роли «вождя нации», вне которой он себя не мыслил?

Ганна Рейч [42], известная летчица-спортсменка и личный пилот генерал-полковника (затем фельдмаршала) фон Грейма, имела возможность наблюдать фюрера в последние дни перед самоубийством — с 26 по 29 апреля. Она свидетельствует: «У него не было цели, чтобы жить. И он это хорошо знал, может быть, лучше, чем другие…»

Итак, полная духовная капитуляция? Или временный приступ отчаяния? Или актерская игра? Гитлер ни минуты не сомневался в конечном торжестве своих идей в глобальном масштабе — об этом сказано в его «политическом завещании». Более того, до середины апреля его не покидала уверенность, что он в качестве лидера нации будет востребован в ближайшем будущем.

Сохранились записи высказываний, сделанные Борманом в тот период. В одной из них говорится: «Наступит момент, когда другие (Англия и США. — Л. А.), просто из чувства самосохранения, выступят против этого, ставшего непомерным, пролетарско-большевистского колосса и молоха… Пока я удерживаю столицу, у англичан и американцев растет надежда, что… все же будет возможно совместно с нацистской Германией противостоять этой угрозе. И единственный подходящий человек для этого — я!»

Вообще Гитлер считал собственную персону важнейшим политическим фактором, способным изменить ход истории. Еще в 1939 году на совещании 22 августа, где присутствовал высший генералитет, Гитлер аргументировал преимущества Германии перед будущими противниками во Второй мировой войне, которую планировали начать через 8 суток нападением на Польшу. Он говорил о сплоченности и единстве нации, об экономической и технической мощи Третьего рейха, о превосходстве в вооружении, о высокой боеспособности войск… В числе наиболее значимых факторов он назвал то обстоятельство, что во главе германской нации стоит он, Адольф Гитлер. «У будущих противников такого лидера нет!» — подчеркнул он… (Как свидетельствуют записи одного из участников совещания, после его окончания «Геринг вскакивает на стол и исполняет танец диких».)