Сергей Переслегин - Странные взрослые

Через два десятилетия после создания "Часа быка" процессы, происходящие внутри социального коллапсара, в значительной степени удалось конкретизировать.. Это сделал В.Рыбаков в романах "Дерни за веревочку" и "Очаг на башне", в последнем из которых автор вводит новый психоинформационный термин - СДУ, синдром длительного унижения. В.Рыбаков перевел анализ социальных проблем на микроуровень, показав, что происходит с человеческой душой в сильном замкнутом социоглюонном поле. Hо как только механизм воздействия стал понятен, были найдены и "личные технологии", способные резко подавлять нарастание инфернальности.

Большая часть этих технологий лежала в русле психотехник "пути левой руки":

с точки зрения власть имущих по обе стороны Атлантического океана первая революция сознания была подавлена с непозволительным опозданием.

- 3

В 1968 году И.Ефремов не считал возможным надеяться на столь удачное стечение обстоятельств: "Час быка" был написан в предположении, что реализуется наихудший из возможных вариантов. И с этой точки зрения приобретает интерес вторая ключевая фраза романа. (Первая: "Кораблю взлет!" - хорошо известна и не нуждается в интерпретации).

Итак: "Единственный глазок - не человека Земли, а тормансианина Таэля-остался гореть как символ восстановленного братства двух планет".

Сама по себе семантическая конструкция традиционна и ожидаема, если только не принять во внимание одно важное обстоятельство.

Hапомним, что И.Ефремов был специалистом по анатомии тоталитарных режимов пятого периода ЭРМ. Это подразумевает точность в изображении существенных сторон жизни Торманса, тем более что автор не был ограничен "временем на обдумывание": роман объемом около 20 авторских листов создавался три года.

После этого предуведомления - обещанная скрытая семантика в форме простого вопроса: какую именно из конкурирующих спецслужб Совета Четырех представлял инженер по работе с информацией Хонтээло Толло Фраэль?

Hаивно даже предполагать, что в распоряжение гостей из чужого и, очевидно, могущественного мира, мог быть направлен "инженер с улицы" (само имя которого указывает на низший ранг), да еще и оппозиционно настроенный.

Hачнем с того, что со стороны Чагаса это было бы просто невежливо.

Да и поведение Таэля совершенно не соответствует образу человека, впервые попавшего в сферу высокой политики, где, как известно, ошибки стоят жизни.

Сравните: "едва появлялась на свет карточка [гостя Совета], как грубые люди сгибались в униженных поклонах, стараясь в то же время поскорее спровадить опасную посетительницу". Таэль же со спокойной улыбкой балансирует между владыками (большими и малыми), землянами, местным "долгоживущим" подпольем, Серыми Ангелами32. Да и чтобы полюбить женщину из другой Реальности требуется, по крайней мере, бесстрашие...

Родис при своих природных способностях не нуждалась в ДПА. То есть, она была способна распознать психическую структуру человека, и, следовательно, специальность Таэля не была для нее секретом. "Я знаю, что ты знаешь, что я знаю...." - классическая формула многократного отражения, излюбленная разведчиками.. Они очень хорошо понимали друг друга - Чойо Чагас, владычица землян и инженер службы информации.

"...в каких случаях вы говорите правду?33

- Всегда!

- Это невозможно. Истинной, непреложной правды нет!

- Есть ее приближение к идеалу, тем ближе, чем выше уровень общественного сознания человека.

- При чем тут оно?

- Когда большинство людей отдает себе отчет в том, что всякое явление двусторонне, что правда имеет два лица и зависит от изменяющейся жизни...

- Значит, нет абсолютной правды?

- Погоня за абсолютным - одна из самых тяжких ошибок человека..."

Чагас разгадал инсценировку, срежиссированную Фай Родис и Оллой Дез, и сказал об этом - так, как счел нужным. Фай его услышала. Он это почувствовал.. И возникло простейшее антиэнтропийное "поле связи"

информированных людей. Доверие:

" - Я давно опасался чего-нибудь подобного и не переставал удивляться вашей игре с Чойо Чагасом.

- Это не он", - твердо отвечает Родис.

Эти слова замыкают скрытую структуру романа, заключающую в себе метафору невозможного, но - по принципам диалектики и неизбежного - союза Будущего с ключевыми фигурами Власти.

И..Ефремов, понимающий, что "по диалектическим законам оборотной стороны железная крепость олигархического режима одновременно очень хрупка", отыскал "точку сборки" такого режима.