Алексей Цветков - Атлантический дневник (сборник)

И она выступала против единственной вещи, оправдавшей себя как средство борьбы с нищетой, – против расширения прав женщин в бедных странах путем предоставления им права голоса в области собственной репродукции.

Свой поход против матери Терезы, вернее, против ее непомерной репутации Хитченс начал годы назад, когда она еще была жива. В 1996 году по телевидению ВВС была показана программа Хитченса о матери Терезе под названием «Ангел ада», а некоторое время спустя он выпустил о ней книгу под названием «Миссионерская позиция», которое многие осудили как непристойное. Самому же Хитченсу непристойным представляется как раз поведение матери Терезы. Вот некоторые штрихи ее биографии, которые он приводит и которые почему-то постоянно ускользают от внимания ее поклонников.

Легенда о великой доброте монахини родилась в Калькутте, где ее орден основал уже упомянутый хоспис. Для тяжело больных, свезенных туда с улиц огромного города, это действительно какое-то убежище, но, если у вас были при этом другие намерения, кроме кроткой кончины, вам приходилось туго. Медицинская помощь, если о ней вообще имеет смысл говорить, была и остается крайне примитивной – больным предлагают почти исключительно молитву и утешение. Члены ордена дают обет бедности, и на эту бедность можно бы сослаться, но, по приблизительным подсчетам Хитченса, пожертвования миссионерам милосердия исчисляются многими десятками миллионов долларов, и на эти деньги в той же Калькутте можно было бы построить ультрасовременную больницу.

Впрочем, речи о бедности и о молитве прекращались, как только занемогала сама великая благодетельница. Немедленно снаряжались специальные авиарейсы и мать Тереза отправлялась в Соединенные Штаты, где в лучших больницах лучшие врачи мира вступали в единоборство с ее насморком или подагрой. В результате символ милосердия спасали, чтобы она могла и впредь одарять этим милосердием своих калькуттских подопечных.

Мать Тереза, конечно же, не всегда была знаменита, и истоки ее славы можно проследить – они столь же нелепы, как и сама эта слава. В 1969 году на ее хоспис в Калькутте набрел Мэлком Маггеридж, известный британский писатель и телеведущий – известный, в частности, тем, что он многократно балансировал на краю нервного и религиозного кризиса, хотя это случилось еще до его нашумевшего обращения в католицизм. С ним был фотограф, который жаловался на плохие условия съемки – в богадельне экономили не только на аспирине, но и на электричестве. Но по возвращении в Лондон он обнаружил, что фотографии вышли на редкость хорошие, и уже собирался было отписать благодарность фирме «Кодак», но тут Маггеридж понял истинную причину такой удачи – оказывается, от матери Терезы исходил божественный свет. С тех пор от поклонников и жертвователей уже не было отбоя, а в конце жизни подоспела и Нобелевская премия мира.

По мнению Кристофера Хитченса, легенда о том, что мать Тереза якобы любила бедных, диаметрально противоположна истине. Если она кого-то и любила, то это были сильные мира сего. В дни празднеств ее беатификации по телевидению многократно крутили сцену ее встречи с папой, перед которым она умильно извивается. Это, конечно, глава ее церкви, наместник Бога на земле, но что сказать о ее уже упомянутом пресмыкательстве перед Энвером Ходжей? И он был не единственным в ее списке обожаемых деспотов – она возносила пышные хвалы гаитянскому тирану Бэби-Доку Дювалье, который щедро ее одарил из того, что награбил у своего населения. Она приняла крупное подношение и от американца Чарлза Китинга, главы банка, укравшего миллиарды у вкладчиков, – несмотря на то, что ей объяснили, с кем она имеет дело.

Мать Тереза придерживалась самых консервативных доктринальных взглядов, и в этом, возможно, заключена одна из причин ее близости с нынешним папой римским. Но она всегда умела найти оправдание и поблажку для сильных мира сего. Так, во время референдума о разводе в Ирландии она яростно выступала против реформ, но когда развелась с мужем принцесса Диана, которую она подобострастно числила в своих подругах, мать Тереза заявила, что так, дескать, для нее лучше, что она достаточно настрадалась. Для принцесс и богатеев у нее был облегченный моральный кодекс.

По словам Кристофера Хитченса, мать Тереза не любила бедных – она любила бедность. У нее хватало бестактности говорить своим калькуттским подопечным, что их страдания украшают мир. А чтобы страданий было больше, этим несчастным отказывали даже в обезболивающих средствах. Когда в присутствии иностранных гостей один из умирающих слишком уж сильно жаловался на боли, у нее хватило такта сказать ему, что это Христос его целует. Больной ответил, что хотел бы прекратить эти поцелуи, и она перевела этот ответ, не сообразив, что ставит себя в дурацкое положение. Вряд ли она была по-настоящему умна – скорее, по мнению Хитченса, хитра и непомерно тщеславна.