Александр Наумов - Спецзона для бывших

– Сколько лет вам остается еще отсидеть?

– По амнистии 2000 года мне сократили срок с двадцати лет до четырнадцати лет двадцати двух дней. Шесть лет я уже отсидел, остается восемь.

– За что вам сократили срок?

– За участие в боевых действиях.

– Где и когда вы участвовали в боевых действиях?

– В последний раз в городе Грозном. В 1996 году. Я был в командировке в составе сводного отряда иркутской милиции. После той командировки мне вручили государственную награду.

– Какую?

– Орден Мужества.

– За что вам его вручили?

– За наведение конституционного порядка в Чечне.

– Чем конкретно приходилось там заниматься?

– Ликвидацией вооруженных формирований в черте города.

– Какой-нибудь эпизод боевых действий запомнился больше всего?

– Помнится все… Дело в том, что до Чечни я ведь был еще во Владикавказе в 1992 году. Тогда там тоже была объявлена война. То есть опыт воевать у меня уже был. В Грозном мне приходилось стрелять по людям. По живым целям. Для нас они были враги. Их надо было либо задержать, либо уничтожить. На войне психика у бойцов не такая, как у обыкновенных людей. Есть только черное и белое. Есть свой, и есть враг. Есть люди, которых надо сберечь, – это свои, и есть люди, которых в принципе можно уничтожить, – это враги.

– Непосредственно лицом к лицу приходилось сталкиваться с врагами?

– Да это так и происходило. Есть группа, которая прикрывает, и есть штурмовая группа, которая непосредственно уничтожает врага.

– В колонии еще есть участники боевых действий?

– Очень много.

– Колония считается специфической…

– Да, в этой зоне сидят бывшие милиционеры. Которые сами знают закон. Могут им пользоваться. Поэтому здесь тяжелей… тяжелей нас подчинить. Поэтому и представители администрации пользуются здесь тоже только законом. Никаких теневых методов.

– Как могло произойти, что люди, раньше стоявшие на страже закона, сами его нарушили? Чего здесь больше: случайности или закономерности?

– Это случайность. Закономерность может быть, наверное, только по взяточникам.

– Возьмем конкретный пример. Ваше преступление – это случайность?

– Случайность.

– Значит, вы оправдываете себя?

– Я не собирался совершать того, что совершил. И большинство арестантов, сидящих в этой колонии, думали точно так же. То есть они хотели добиться чего-то, а способ не продумали. Именно законный способ. Просто начали делать… а когда способ перешел из законного в незаконный, они эту грань утеряли. Переступили черту. За это их наказали. Они находятся теперь здесь. В запретке. Но как таковыми преступниками они не являются. Я пятый год сижу в колонии. В силу своих функциональных обязанностей в зоне я провожаю всех тех, кто освобождается отсюда…

– Что это за должность?

– А вот за что мне прилепили ярлык бандита? Я вам скажу всю правду…

Шумно втянув воздух, осужденный И. выдает почти скороговоркой:

– Брал нас отдел по борьбе с организованной преступностью, тогда он располагался на Шаболовке, 6. И наши интересы с ними тесно соприкоснулись. Потому что они сами крышевали несколько салонов…

Понизив голос, осужденный продолжил:

– Я знаю об этом, потому и рассказываю. Я же не мальчик. Да, они крышевали несколько салонов. И когда меня взяли, посадили в машину, и один такой дяденька говорит-предлагает мне, чтобы нам с ними мирно разойтись, кхе-кхе… ну смешно! Я посмотрел на него и промолчал. Он тогда говорит: «Ладно, поехали».

Осужденный И.

– Я родом из Московской области, города Балашихи. Последние пять лет, после армии, я работал в уголовном розыске. Оперуполномоченным. Имею высшее образование. По роду своей деятельности… хотел в другое место перевестись… у нас там новый начальник пришел, потихоньку стали выгребать всех старых сотрудников. Я в отпуске как раз в это время был. Ну, пришел потом, смотрю, что там уже из моих знакомых никого не осталось. Думаю, ладно, я тоже потихонечку куда-нибудь переберусь. Написал рапорт, а меня не переводят…

– Значит, все-таки за какие-то кадры держались?