Отар Кушанашвили - Я и Путь in… Как победить добро

Слишком много помпы, слишком много вот этого: «Мое сердце опечалено, оно кровоточит от страданий». Верх претенциозности – название альбома: «Берега чистого братства» (имеется в виду, что есть еще братство Зверева и Баскова?).

Куда более удачное, подходящее, в смысле, название у четвертого трека этой коллаборации между певуном, давно претендующим на звание «совести наций», и ГЛ, который здесь нужен, чтоб орать и визжать, что он по-прежнему умеет делать исключительно, – «Вялотекущая шизофрения».

«Что-то не так, что-то не так», – талдычат двое менестрелей, назначивших себя брутальными рупорами больного общества; вернее, один делает вид, что поет, второй рычит; и «сердца их опечалены, кровоточат от страданий»… Истерическое напряжение, которым исполнен альбом, направлено на то, чтоб стяжать его носителям реноме правдорубов.

Но Боже, надо ж и тонкость знать! Не всё ж чеканить лобовые рифмы, приправленные только что не надсадным кашлем.

Одного из этого величавого тандема я знаю лично и коротко. И скажу вам вот что: степень несходства исполнителя возвышенных песен и лирического героя означенного альбома можно обозначить как «гротескную». Прежде он брал странным перепадом температур между формой и тем, что внутри.

А теперь присоединился к тому, кто всегда брал мессианством. И два мессии за деньги, равные бюджету трех Эстонии, заголосили о том, как больна страна и как плохо людям.

Если вы сами питаетесь желчью, то зачем пытаетесь этот бульон скормить и мне? Я, вы знаете, от таких поваров, тем паче с налетом нарциссизма, устал.

Хватит перца – дайте мне питательный бульон, мне надо прийти в себя.

Прирожденные раздражители

Есть люди, которые родились раздражителями. Михалков априорно именно такой. Что бы он ни делал и ни предложил: манифест по исправлению ситуации в стране или снятие пропускного маячка с машины – его ничего не спасет. Своими деяниями он работает на образ человека, который рожден монархом или диктатором. Его уже не поменять!

Он ведет нейтральную речь, полную пацифизма, потом вдруг узнает, что Ксения Собчак иронично отозвалась о том, что он снялся на фоне «Оскара» и многочисленных призов кинофестивалей. Но разве стоит ироническая реплика Собчак того, как он на это отреагировал? Он обрушился на всех: «Что съели?! Вас это раздражает? Я могу и в другой комнате сняться!». Он видит вокруг одних врагов и критиков.

И способы для достижения этой любви у него весьма своеобразные. Если забыть про фильм «Я шагаю по Москве», где он был целомудренным юношей, он всегда брал только одним – особой, лишь ему подвластной концентрацией безобразной самовлюбленности на один квадратный метр.

Человек в скорлупе

Фильм «12» я смотрел только из-за актера Гармаша. Я думаю, что с таким же интересом люди ходят посмотреть на его театральные экзерсисы.

Что-то есть такое в гармашеподобных людях, что ты им хочешь пожать руку, если они, конечно, не отринут ее. И хочется, чтобы этот человек был тебе другом.

Такой человек, он и в семье такой. Я в тайне, наверное, по-хорошему ему завидую, не умея быть таким, как он. Мне кажется, что если он в семье, то он в семье навсегда. Семья для него – это настоящий тыл. Это видно по нему, и это не объяснить словами. Гармаш и семья – это одно и то же, как Гармаш и актерская профессия. Смотришь на него и понимаешь, что он настоящий муж, настоящий папа, настоящий друг и настоящий актер.

Нет человека в театрально-киношной среде (я намеренно не употребляю слово «тусовка», потому что оно с нашим персонажем не вяжется), о котором все отзывались столь бы тепло, как о Сергее Гармаше.

Он влюбил в себя семейство Бондарчуков, дружит с Сергеем Мазаевым и нашел общий язык на сложнейших съемках фильма «12» с Никитой Михалковым, с которым, если ты нашел общий язык, считай, что не напрасно родился.

Мне кажется, что все проблемы у Гармаша начались, когда он дал интервью одному журналу, который в нашей стране считается изданием для рукоблудия. Там речь шла о том, с кем спал и т. д. Потом он стал давать интервью изданиям еще более низкого уровня. И везде появление Гармаша на страницах сопровождалась ремаркой, что это уникальный самобытный актер. Но при этом он разговаривал на бытовом языке человека, помешанного на низменных страстях. Это воспринимается так, как если бы Брайан Ферри спел дуэтом с Андреем Губиным. Гармаш говорил несуразности, какие-то нелепицы, а ведь раньше он вообще не давал интервью.