— Но Дом музыки, он вроде как без башенки...
— Театральный и выставочный залы, кинотеатр, «улица культуры» — это осталось на бумаге. Из культурных объектов построили только Дом музыки, остальное после моего ухода благополучно похоронили. Хорошо, что хоть оркестр Владимира Спивакова получил в ММДМ крышу над головой. Спасибо и на том. А самое обидное, что мы за эти годы так и не приняли нормальный закон о культуре. О чем угодно принимаем — об усыновлении, НКО, только не о культуре. У нас культура, по сути, негосударственное понятие. Потому что шахтеры бастуют, а культура нет. А если забастует, это никого волновать не будет: народ и без культуры перебьется, хватит ему Малахова и Петросяна. Ни музейщикам, ни библиотекарям нормально никогда не платили.
— Жалко денег?
— Нет, это такая идеология: много культуры не нужно. Не хотят придавать статус творческим союзам, чтобы потом с ними не возиться. Указ о меценатстве Ельцин подписал, но парламент с Минфином его замотали. У олигархов был свой интерес. Ко мне ходили Гусинский с Березовским и клянчили: «А вот можно эротику по телику пустить?» Попытки создать культурное спонсорство были, но по Конституции все финансовые инициативы такого рода должны утверждаться парламентом. Я сам все эти «культурные» указы готовил, Ельцин их подписывал. А Минфин — торпедировал.
— Бухгалтер — душитель муз?
— Что делать? Без закона «О культуре» руки у меня были связаны. А проектов было о-го-го сколько. В 99-м году последний такой проект зарубили уже при Путине. Кто-то пришел, нашептал — и готово. Знаете, как Чубайс мне говорил? «Вам волю дай — вы водку гнать будете».
— Ну Чубайса уже нет в правительстве...
— До сих пор блокируются законы о творческих организациях, хотя проекты написаны давно. Тексты этих законов типовые, утвержденные ЮНЕСКО. Я вывез их из Парижа еще в 1992-м. Через парламент много чего проходило, но для культуры ничего принимать не хотят. Потому что принять — значит вывести систему творческой интеллигенции из корпуса гражданского общества. А сейчас мы, Союз писателей Москвы, попадаем в один ряд с пчеловодами, автолюбителями, скейтбордистами. Во всем мире культура выделяется в отдельную строку, но не в России. Последний раз я писал об этом несколько месяцев тому назад.
— Что же получается, Евгений Юрьевич? Интеллигенция доблестно боролась со старым режимом, но новый режим отправил ее на свалку. И она, такая гордая, молчит?
— Так бывает в любой революции. Вот я смотрю на Юрия Афанасьева, который с трибуны первого съезда говорил о послушном большинстве в стиле Марата и Демулена. Где это все сейчас? Никому не нужно. Сейчас порядок.
— Но и в 90-е не протестовали.
— Вы правы. Интеллигенция в своем большинстве сервильна и движется в фарватере власти. Вот эволюция «Эха Москвы» — гибкий курс, гениальная рулежка, балансировка на грани возможного. Или умный «Познер» — ведь совершенно кремлевский проект. Впечатлительные люди начали беспокоиться: а что будет с Познером — когда он Думу дурой обозвал? Да ничего не будет! Это совершенно необходимая фигура для консенсуса.
Я никогда не скрывал, что ближайшее политическое будущее — это сталинизм-лайт. Но кто ко мне прислушивается? Очень хочется увидеть свою страну другой — процветающей, с ясной целью впереди. Надеюсь, это удел следующих за нами поколений.
Pussy, но не Riot / Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
Pussy, но не Riot
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Кино
В прокате «Отвязные каникулы» Хармони Корина
«Все, что нужно для фильма, это пистолет и девушка», — сказал когда-то Годар. «Отвязные каникулы» Хармони Корина сделаны по этому рецепту. Но девушек здесь четверо, а оружия и того больше. На Венецианском фестивале фильму призов не досталось, но многие критики были в каком-то щенячьем восторге — особенно российские. Дело в том, что здесь есть сцена, где девушки в бикини с автоматами Калашникова и в розовых балаклавах поют песню Бритни Спирс. Кто-то даже предлагал дать русское прокатное название «Панк-молебен». Но это было бы слишком. Не из-за цензуры и ненужных аллюзий. А потому, что все-таки «протестность» этого фильма сильно преувеличена из-за простого совпадения «головного убора».
Четыре старшеклассницы, хотя язык не поворачивается назвать этих сексуально раскрепощенных девиц школьницами, скучают в общаге, мечтая о Флориде — пляжи, солнце, молодые полуголые тела, секс, наркотики, техно-попса. Три оторвы (Ванесса Хадженс, Эшли Бенсон и Рэйчел Корин) срывают с собрания в воскресной школе более вдумчивую подружку с говорящим именем Faith — Вера (Селена Гомес), садятся в тачку и мчатся за мечтой. Две из них красиво грабят с водяными пистолетами местную забегаловку — на дорожные расходы. Хорошая девушка Вера все же решает вернуться домой. А троица в компании наркодилера-рэпера со стальными зубами (Джеймс Франко), с которым они сбежали из кутузки, продолжит путь к райскому наслаждению, постепенно погружаясь в настоящий ад, точной копией которого на земле являются вожделенные для подростков места и способы проведения досуга.
Читать дальше
