Кристофер Хитченс: Последние 100 дней

Не могу перечислить всех интеллектуалов и близких друзей, которые оплакивали его уход. Их число не ограничивается теми, кто пришел на вечер его памяти. Кристофера любили женщины — среди них и миссис Винтур, — когда он был юным и когда утратил свежесть. Жена Кристофера, Кэрол, писательница, режиссер и легендарная хозяйка, знала, как нужно ухаживать за таким редким цветком, как ее муж. Она была рядом с ним и в здравии, и в болезни. Приглашение в их огромный дом в Вайоминге в штате Вашингтон было великой честью — вы становились частью их круга или хотя бы прикасались к нему. В 1990-е и 2000-е гг. мы проводили у них ужин для журналистов, выступающих против политики Белого дома, — Кристофер называл эти сборища «Салонами отверженных» [31] «Салон отверженных» (Salon des Refuses) — ряд выставок непризнанных живописцев (Э. Мане, К. Моне, О. Ренуар и др.), которым жюри официального парижского Салона (места проведения выставок признанных художников) отказало в праве экспонирования. Самая значительная выставка (1863) состоялась по инициативе императора Наполеона III. Он посетил Салон, увидел отвергнутые работы и нашел, что они мало чем отличаются от принятых жюри. Большинство отвергнутых художников ныне всемирно известны как импрессионисты. . У него можно было встретить кого угодно: судей Верховного суда, правых политиков, Барбру Стрейзанд [32] Барбра Стрейзанд (Barbra Streisand, род. 24 апреля 1942 г.) — американская певица и актриса, композитор, режиссер, продюсер и политик. Лауреат двух премий «Оскар» как актриса и певица, а также премий «Эмми», «Грэмми» и «Золотой глобус». , отъявленных «леваков»… Он был другом для всех, кто любил его друзей. И в результате друзей у него было немало.

Карьера Кристофера сложилась удачно — она началась острыми публикациями в британском журнале New Statesman [33] Журнал New Statesman — лондонский еженедельник. Начал выходить в 1913 г. Освещает вопросы политики и культуры. и продолжилась в Америке, где он где только ни писал — от Atlantic [34] Atlantic — американский журнал, основанный в Бостоне, Массачусетс, в 1857 г. как еженедельник, освещающий вопросы литературы и культуры. Со временем журнал расширил поле своего интереса и стал охватывать также социальные и политические проблемы. и Harper ’ s [35] Harper ’ s Magazine — американский ежемесячный журнал о литературе, политике, культуре, экономике и искусстве. Издается с 1850 г. Со временем в издании стали появляться статьи об актуальных проблемах современности. до Slate [36] Slate — американский интернет-журнал, посвященный вопросам современности и культуры. Издается с 1996 г. и New York Times Book Review [37] The New York Times Book Review — еженедельная газета, приложение к журналу The New York Times, книжное обозрение. Выходит с 1896 г. . И везде его считали собственным корреспондентом. Он стал легендой среди ораторов и мог обсуждать что угодно с кем угодно. Он был удостоен множества премий (хотя не они питали его творчество), а в последнее десятилетие своей жизни написал несколько бестселлеров, в том числе прекрасно принятые публикой воспоминания Hitch-22, публикация которых наконец-то принесла достаток в семью. В последние недели жизни он узнал, что в его честь назван астероид. Он был благодарен за оказанную честь, особенно потому, что это слово по-гречески означает «подобный звезде», а еще потому, что астероиды могут летать свободно.

В памяти друзей навсегда останется легкое и тонкое чувство юмора Кристофера, его потрясающая и порой беспощадная память, не отказывавшая ему даже в сложнейших условиях ночной работы. И всем нам, читателям, Кристофер Хитченс всегда будет памятен благодаря словам, которые оставил после себя. Последние из написанных им, лишенные каких-либо сантиментов или жалости к себе, стали завершающими в его жизни. И при этом — лучшими.

Июнь 2012

Нью-Йорк

Я не раз просыпался с чувством, будто уже умер. Но мои ощущения в то июньское утро, когда я почувствовал себя запертым в собственном трупе, все же стали полной неожиданностью. Мне показалось, что меня выпотрошили, а потом грудь набили медленно застывающим цементом. Я слышал собственное дыхание, но не мог набрать воздух в легкие. Сердце билось то ли слишком сильно, то ли слишком слабо. Любое движение, даже микроскопическое, требовало тщательного обдумывания и планирования. Мне потребовались нечеловеческие усилия, чтобы пересечь номер нью-йоркского отеля и вызвать скорую помощь. Медики прибыли очень быстро, вели себя вежливо и профессионально. У меня было время удивиться, зачем им нужны такие экзотические ботинки и шлемы и столько оборудования, но теперь, вспоминая всю сцену целиком, я вижу: это был момент элегантного и необратимого перехода из мира здоровых за резкую границу страны недугов. Несколько часов потребовалось, чтобы привести мое сердце и легкие в рабочее состояние, а затем сотрудники печального пограничного поста передали мне приветы из прошлого и сообщили, что моя следующая остановка должна быть у онколога. Будущее мое окутала мрачная тень.