Виталий Лозовский - Как выжить и провести время с пользой в тюрьме

На этапах коронуют в воры и опускают в петухи. Это и лишения, и унижения. На этапах остро ощущается бесправность — легко получить дубиной по спине, или прикладом по почкам, быть укушенным собакой. Каждый этап — это как минимум два шмона, при отправке и прибытии, шмоны всегда тщательные, с раздеванием, с ломанием вещей. Это всегда психологическое давление — передвижение под дулами, бегом — крики, удары, собаки.

Но вместе с тем на этапах можно повидаться со старыми друзьями, подельниами, узнать последние новости, увидеть краешек вольного мира. Да и впрочем — для одних новые люди это страх и проблемы, для других — новые знакомства и впечатления. Кому война, а кому мать родна.

На этапах у конвоя можно обменять что-то из вещей на чай, сигареты, консервы.

Мастера умудряются даже заварить чифир в купе — сделав бездымный факел из простыни (я писал об этих хитростях раньше), заслоняя огонь от конвойных своим телом (или, что проще конечно, договорившись, с ним). У приготовленного таким способом напитка конечно же особый вкус — маленького кайфа от нарушения правил, от глоточка свободы.

На этапах можно даже побыть с женщиной, предварительно через стеночку купе договорившись и получив согласие на свидание с соскучившейся по мужской ласке арестантке, а затем ночью, уболтав конвойного сержанта, отдав ему пару пачек сигарет, провести полчасика в тамбуре у туалета. Это конечно экзотика — слишком много всяких "если…", но бывает — сам видел.

Этапы — это народное наименование перемещения арестантов между тюрьмами, лагерями. Идет оно со времен дореволюционных, когда осужденных гнали пешком к местам каторг и ссылок, а этапами были расстояния между острогами — укрепленными городами, в которых передыхали, собирались, распределялись потоки каторжан. До недавнего времени было понятие "пересыльная тюрьма" — тюрьма, служившая исключительно для такого накопления и перераспределения конвоированных.

Со временем пешие переходы были заменены на перевозку по железной дороге, что произошло во времена известного министра царской России Столыпина. Тогда это были обычные товарные вагоны с дыркой в полу в качестве нужника для перевозки преимущественно переселенцев на просторы Сибири, ставшие называться "столыпинскими". Так они до сих пор в тюремной среде и называются, хотя сейчас это просто модификация стандартного пассажирского вагона.

С виду он и почти неотличим от такового — только с одной стороны окон поменьше — в купе для арестантов их нет, а на окнах другой стороны, что со стороны прохода, на окнах решетки. Такой вагон разделен на две половины — для зеков и для конвоя.

Можете увидеть разницу и, в следующий раз, оказавшись на станции, помахать ручкой путешествующим зекам и вспомнить старую присказку о суме и о тюрьме. Хотя обычно окна на станциях закрыты даже в жару и, соответственно, увидеть, что внутри не получится, так как они непрозрачны. Можете, впрочем, попытаться конвою передать пару пачек сигарет, предложив поделить их пополам между ими и конвоированными. Вряд ли это получится, но у меня все же такой случай был где-то на этапе со Смоленска до Воронежа — какой-то бывший зэка, узнав родной столыпин, упросил начальника (за какую-то наверняка мзду, но все равно спасибо ему) раскинуть по купе блок сигарет и немного чаю, которые он тут же на перроне быстренько и купил.

Более официальное название такого вагона — вагон-зак, как и автомобиля для перевозки арестованных — авто-зак. Скорее всего "зак" — это сокращение от чего-то вроде "закрытого типа", но арестанты это произносят на свой манер — как "автозэк" и "вагонзэк". Очень метко, как, впрочем, обычно и бывает на фене.

Так вот — о внутреннем устройстве "столыпина". Представьте обычный купейный вагон, стандартное купе, но только с тремя полками, отделка которого явно попроще и скамейки деревянные, у которого нет окна, а стенка с дверью представляют собой решетку с мелкой ячейкой. Из модификаций — еще откидываемая вторая полка, позволяющая превратить второй ярус в сплошное ложе. В таком вот купе пришлось раз ехать в количестве 20 человек почти сутки, а по 16–17 человек — и не один раз.

Вторая полка самая комфортная, поэтому путешественники с опытом стремятся занять в первую очередь ее — здесь можно и лежать, и сидеть, тогда как внизу при переполненном купе — только сидеть. А сидеть сутки тяжеловато. На третьих полках умещается только по одному человеку лежа. Сюда забираются чисто поспать в порядке обмена жилплощадью.