Дмитрий Губин - Русский рулет, или Книга малых форм. Игры в парадигмы (сборник)

Знаете, кто вычеркнул эту концовку? Товарищ Сталин.

Почему вычеркнул? Ответ на этот вопрос уже дал господин Жебин.

2012

О том, что революция в системе образования нам необходима, а также о блогере Собчак и ректоре Садовничем.

Забыли, поди, что случилось 26 января 2012 года? А случилось невероятное: Дмитрий Медведев приехал на журфак МГУ. Он уже один раз приезжал, только на ту встречу никого с журфака не пустили. А сейчас студентам, пусть и по спискам, но разрешили прийти.

Ну, а пока Медведев ехал, Ксения Собчак сбрасывала в интернет твит за твитом. Например: «Ежегодно формируется список лучших университетов мира. В 70е МГУ был в 30ке лучших, сейчас не входим в сотню:(»

И еще: «В средн века ректора Сорбонны выбирали на3 мес. Ректору Садовничему 72года».

И еще: «Лучший вопрос который студенты МГУ могут задать Медведеву: Почему МгУ на 165 месте в списке университетов?»

Ксения Собчак уже давно из модной дамы превратилась в популярное СМИ. У нее четыреста тысяч фоловеров – впятеро больше тиража «Коммерсанта».

Вот и на этот раз прицел Собчак точен. Наше образование – часть вертикали власти. У нас при Путине отменены выборы ректоров двух главных университетов. А главный продукт, который обязаны университеты в условиях вертикали производить, – это стабильность самой вертикали.

Вот Владимир Путин недавно заявил, что у него от некоторых учебников истории волосы дыбом встают. Как, спрашивается, должны после этого поступать контролируемые вертикалью деканы истфаков? Я полагаю, стоять во фрунт вместе с вертикалью и подгонять под нее свои планы. Хотя на голове у Путина особенно и нечему вставать.

И если Дмитрий Медведев создал комиссию, следящую за «фальсификациями истории», то это означает, что авторы учебников занимаются не историей, а угождением комиссии.

И если существует запрос Кремля на идею, что хуже нет ничего революций – то именно про это и пойдет писать истфаковская губерния. Не фокусируясь на том, что общество развивается посредством смены парадигм, то есть революций, и что революции бывают всякими – в том числе бархатными и бескровными.

Наша система образования в очередной раз обслужит не население, не бизнес, а именно власть. Большой контраст с американскими университетами.

Проблема же для российской власти в том, что мировые рейтинги учитывают не то, как университеты обслуживают русскую вертикаль, а как они – посредством научных исследований – обслуживают мир.

2012

Как умен политик Бжезинской! Как мощна «мягкая сила»! Как нестерпим блеск бриллиантов культуры! Как нетерпима борьба двух миров! Как разгоняют митинги в России! Как быстро вернулся Путин, Путин, Путин!

Збигнев Бжезинской в книге «Великая шахматная доска» (ее хорошо бы прочесть и западнику, и славянофилу) популярно объясняет, чем поддерживаются претензии США на мировое лидерство и почему была выиграна холодная война.

США, в отличие от СССР, не навязывали своим союзникам ни управления из Вашингтона, ни идеологии. С Европой США объединяли общие ценности, которые были привлекательны для всего мира. И гибкость пан-атлантического союза на фоне лагеря социализма, плюс блеск либеральной идеи, обеспечили победу.

Голливуд и Гарвард, Уорхолл и Бор, Хемингуэй и дом с тремя спальнями, джаз и автомобиль, свобода личности, – все это было дико привлекательно, и этому было нечего противопоставить, особенно в очереди за колбасой.

Привлекательность ценностей – как материальных, так и нематериальных – и есть основа «мягкой силы», обеспечивающей победу жизненного уклада. Мы такое видели и в России, когда «мягкая сила» офисной культуры, с ее компьютерами и корпоративами, победила бандитско-пацанскую культуру начала 1990-х.

Я говорю обо всем этом через день после того, как Владимир Путин был избран на очередной срок правителем России и на следующий день после того, как в Москве и в Питере разогнали тех, кому этот выбор не понравился, и кто по этой причине вышел на площадь, решив, что площади, как в Америке и Европе, принадлежат всем, а не Путину. В итоге в обоих городах полицией и ОМОНом были схвачены мои знакомые, им устроили веселую ночь. Это пример действия жесткой силы, давления и подавления, на котором строился СССР.