Станислав Бычков - Изумрудное оперение Гаруды (Индонезия, записки)

Как оказалось, хоронили не рядового человека, а человека, который слыл в Чипанасе дукуном, то есть обладателем магической способности управлять потусторонними силами. Старший сын все последние часы дежурил около него, чтобы не пропустить его последнего дыхания, вобрать в себя роковой выдох, а вместе с ним илму — науку черной магии, искусство с помощью заклинаний, амулетов, трав исцелять больных, определять время для свадьбы, поездки, любого другого важного события, ограждать дом от злых духов. Этому нельзя научиться. Талант колдуна дается природой. Его можно только развить, довести до совершенства аскетическим подвижничеством: отшельничеством, медитацией, чтением Корана, длительными постами.

Трудно сказать, сразу ли унаследовал сын дар отца. Это станет известно позднее. Может статься, что он не обладает необходимой душевной прочностью и тогда заболеет, а может и вовсе помереть. Но не исключено, что скрытые в нем возможности расцветут, и тогда он станет человеком, которого все будут уважать и побаиваться

Ведь если кто-то занедужит, он произнесет нужную мантру на непонятной смеси старосунданских и арабских слов, пошлет ее к охраняющему больного духу концентрированным импульсом душевных сил, потом дохнет или плюнет на снадобье из травок, вселит в него магическую силу, заговорит и даст больному. Тот выздоровеет, если верит в чудодейственность дукуна. Если болезнь не отпустит, значит, больной пришел к колдуну с сомнениями насчет его способностей.

Самое «действенное» средство готовили так: собирали влагу с ладоней новорожденного, его отвалившийся пупок, первое испражнение, остриженные на 35-й день после рождения волосы и все это смешивали. О физических «лечебных» свойствах такого зелья говорить, разумеется, глупо. Если оно и оказывает помощь, то исключительно как катализатор психотерапии.

Или вот еще одно, на этот раз приворотное снадобье. Девушке, страдающей от неразделенной любви, надо в четверг, в сумерки, помочиться на широкий лист травы келади под священным баньяном. После того как дукун прочитает над «зеркалом» заклинание, необходимо посмотреться в него, попытаться увидеть в нем лицо возлюбленного. Здесь, как и в первом случае, присутствуют естественные выделения человека. В них, верят индонезийцы, заключена особенная, таинственная, действенная сила. Эта вера — явный пережиток анимистических представлений.

Дукуны, как правило, мужчины. Необычайную способность они получают в дар от природы или наследуют и совершенствуют специальными духовными и физическими упражнениями. Но бывают и женщины-дукуны. Причем если первые — колдуны, так сказать, по откровению свыше, то вторые становятся колдуньями в результате «неожиданного озарения». Домохозяйка, ничем не выделяющаяся среди товарок по деревне, вдруг в одно утро объявляет, что во сне к ней спустился ангел и наградил ее даром исцеления. Молва о новоявленной ворожее мигом облетает округу, и вот уже к ее дому в надежде на выздоровление стекаются больные и увечные.

Особыми талантами в управлении «потусторонними силами», по убеждению индонезийцев, обладают бадуи. Они потомки подвергшихся некоторому влиянию индуизма анимистов из сунданского княжества Паджаджаран, которые, не желая покориться исламу, ушли в конце XVI столетия в горы Кенденг на северо-западе Явы и зажили там замкнутой, оторванной от мира общиной. Ныне их около полутора тысяч. В силу самоизоляции они сохранили в гораздо большей степени, чем другие этносы острова, архаичные верования. Бадуи поклоняются духам предков, важнейшим из которых почитают своего прародителя Батар Тунггала, вместилищем душ умерших считают каменистые террасы в верховьях реки Чиундунг. Подчиняются целому ряду табу. Им запрещено входить в контакт с иноверцами, читать и писать, пользоваться транспортом, носить одежду любого цвета, кроме черного и белого. В их жилищах нет мебели, во дворах — домашних животных. Они не пользуются железным плугом, едят только рис, рыбу, овощи, фрукты и дикий мед.

В трех из 35 поселений бадуев проживают потомки основателя племени. Туда полностью закрыт доступ для посторонних. Его зорко охраняют отряды, вооруженные отравленными кинжалами. Большая часть поселений бадуев размещена в так называемой «промежуточной зоне». Туда тоже не допускаются люди иной веры. Но проникнуть все-таки можно. Правда, для этого необходимо получить специальное разрешение центральных властей и местной племенной верхушки. В остальных поселках живут бадуи, мало придерживающиеся законов предков. Границы между тремя зонами строго соблюдаются. Для сношения с внешним миром племя имеет специальных посредников в третьей зоне.