Константин Залесский - Семнадцать мгновений весны. Кривое зеркало Третьего рейха

Итак, Вольф, как и указано в фильме, получил от Кальтенбруннера сообщение, что ему надлежит прибыть в Инсбрук. Но поскольку Кальтенбруннер не являлся непосредственным начальником Вольфа — он подчинялся рейхсфюреру СС, — то подобные «рекомендации» Вольф просто проигнорировал и продолжил свою игру.

Наконец, Даллес получил от своего шефа генерал-майора Донована «добро» на продолжение переговоров. Операции было присвоено кодовое название «Санрайз» («Sunrise», т. е. «Утренняя заря»). Часто все эти события в отечественных источниках проходят под именем «Санрайз/ Кроссворд», что постоянно вызывает путаницу. На самом деле это два названия одной и той же операции: «Санрайзом» ее называли американцы, непосредственно проводившие переговоры, а имя «Кроссворд» («Cross-word») ей дали проинформированные о переговорах англичане. Для ведения более предметных переговоров Донован выбрал двух высокопоставленных офицеров из штаба фельдмаршала Гарольда Александера — высшего командующего войсками союзников на Средиземноморском театре военных действий. Ими стали от США генерал-майор Лиман Лемницер и от Великобритании — генерал-майор Теренс Эйри, начальник разведки Александера. Генералы обладали соответствующими полномочиями, то есть предварительные встречи начали переходить в разряд серьезных переговоров. Генералы с соблюдением секретности, с фальшивыми документами 15 марта выехали из Неаполя в Швейцарию, куда и благополучно прибыли — все тот же Вайбель позаботился о том, чтобы никаких трудностей на границе не возникло.

Новая встреча состоялась 19 марта 1945 года в 15 часов — и опять-таки не в «Доме специального ведомства США» в Берне, а в особняке УСС близ Асконы на берегу озера Маджоре, недалеко от итало-швейцарской границы. В фильме показано, что на встрече присутствовало довольно много людей, Вольф даже заметил, что «удовлетворен столь представительным обществом». На самом же деле сюда не пустили ни Дольмана, ни Гюсмана: в переговорах приняли участие только пятеро — Вольф, Даллес, Лемницер, Эйри и Геверниц (который выполнял функции переводчика). Произошедший далее разговор довольно точно передан в фильме — с учетом, конечно же, того, что перевод Кессельринга на Запад был уже фактом состоявшимся. Надо сказать, что западные переговорщики с самого начала проинформировали Вольфа, что использование немецких войск против СССР после их эвакуации из Италии категорически невозможно и речь может идти только о капитуляции.

Отметим, что для того чтобы узнать о переговорах, советскому руководству не надо было прибегать к помощи Штирлица: послы США (Гарриман) и Великобритании (Кэрр) сами проинформировали наркома иностранных дел Вячеслава Михайловича Молотова о том, что спецслужбы проводят в Швейцарии подобную операцию. Молотов вполне закономерно потребовал, чтобы на переговорах присутствовал и представитель советского командования, однако американцы уперлись и под давлением Гарримана от ответа уклонились.

21 марта премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль уполномочил шефа Форин Офис Энтони Идена проинформировать СССР о результатах переговоров. Но оказалось, что советская сторона категорически не желала допустить подобного развития событий, что, впрочем, было вполне логично: несмотря на наличие общего врага, ни та, ни другая сторона в преддверии окончания войны не желала усиления своего «друга-противника». Уже через несколько часов — в фильме эти события происходят 22 марта 1945 года в 17 часов 20 минут — Молотов пригласил британского посла Кларка Арчибальда Кэрра (в фильме он назван Эдуардом, а в романе — Арчибальдом) в НКИД, и ему была зачитана нота, в которой союзники были обвинены в пособничестве нацистам «за спиной Советского Союза, который несет основное бремя войны против Германии». Гарриману текст ноты был также направлен, и затем он передал его Рузвельту.

Однако вернемся к Вольфу. После встречи 19 марта и возвращения в Италию ему позвонил его непосредственный шеф — Генрих Гиммлер. Он сообщил Вольфу, что семьи его и Дольмана взяты под наблюдение гестапо, и категорически запретил обергруппенфюреру выезжать куда бы то ни было за пределы Италии. Вольф перепугался и проинформировал Паррилли, что прерывает переговоры. Однако итальянцу удалось убедить его этого не делать, и в конце концов в комнате его адъютанта был установлен портативный радиопередатчик, по которому он поддерживал контакт с американцами. Одновременно Вольф продолжил переговоры с крайне осторожным фон Фитингофом и 31 марта наконец добился от него согласия на капитуляцию немецких войск в Италии, правда, с оговорками. 13 апреля 1945 года Вольф был вызван в Берлин. На этот раз это был приказ Гиммлера, и Вольф был вынужден подчиниться. О том, в каком состоянии находился Вольф, говорит тот факт, что перед отъездом он составил завещание.