Натан Щаранский - ID. Identity и ее решающая роль в защите демократии

В борьбе против советского режима, стремившегося подавить и то и другое, identity и свобода сражались на одной стороне баррикад. Как я убедился, сильная identity не только углубляет и обогащает жизнь отдельного человека и человеческого сообщества. Она оказалась необходима для того, чтобы противостоять империи зла и, в конечном счете, добиться ее поражения Но лишь попав в тюрьму, я сумел по-настоящему оценить, в какой огромной мере сила identity, как и сила свободы, является оружием против тирании.

Когда я был арестован, отправлен в Лефортовскую тюрьму и обвинен в государственной измене, мне было сказано, что живым я оттуда никогда не выйду. КГБ предложил мне простой выбор. Если я пойду им навстречу, заявлю, что осуждаю Израиль, сионизм и еврейское движение за эмиграцию, я сравнительно быстро получу возможность встретиться в Израиле с моей женой. Если же я откажусь сотрудничать с ними, меня расстреляют как шпиона и предателя В этом случае, как они заверяли меня, «пресс-конференций больше не будет» Никто не узнает, как я окончил свою жизнь. Я буду совершенно одинок.

Советский режим был основан на контроле над миллионами умов и душ при помощи страха. Даже один-единственный человек, не поддающийся страху, открыто не повинующийся ему, ставил под угрозу всю систему. Режим должен был подавлять малейшие признаки неповиновения, даже самые, на первый взгляд, незначительные.

«Не надо так упорствовать, проявите гибкость, — говорили мне следователи. — Пойдите нам навстречу, и вы будете свободны Давайте избежим неприятностей. Признайте, что мы правы, а вы ошибаетесь, и вы сможете спокойно жить дальше». Допрос шел за допросом, и каждый раз они повторяли все туже скрытую под видом участия угрозу: «Помогите нам, чтобы мы могли помочь вам». «Мы люди не кровожадные, — убеждали они меня — Мы не хотим вашей смерти. Мы только хотим, чтобы вы пошли нам навстречу».

Зто был типичный подход КГБ: сделать ваше моральное поражение условием выхода на волю Ибо, как только вы пошли на компромисс с ними, вы им больше не страшны Вы больше не помешаете им преследовать и выжигать любой намек на свободу, ибо сами вы уже пожертвовали величайшей из всех свобод — вашей внутренней свободой. КГБ не нужна ваша жизнь, им нужна лишь ваша душа.

Чтобы устоять под этим давлением, я прежде всего должен был научиться справляться со своим собственным страхом — стоило только следователям почувствовать, что я боюсь, как они непременно использовали бы это против меня Сначала я попытался найти все причины, по которым я обязан был отказаться сотрудничать с ними. Я начал строить логическую основу моего сопротивления. Я напоминал себе, что сотрудничество с КГБ будет предательством по отношению к моим товарищам, продолжающим борьбу, что это лишит сил друзей за границей, мою жену и родных. Сотрудничать с КГБ означало изменить цепям всего еврейского эмиграционного движения.

Однако вся эта логика не помогала мне одолеть страх. Но почему? Разве не был я на протяжении многих лет диссидентом, не был одним из тех активистов, за каждым шагом которого «хвосты»-кагэбэшники следили по двадцать четыре часа в сутки? Разве не рисковал я арестом бессчетное множество раз, когда поднимал лозунги на демонстрациях, когда передавал материалы иностранным журналистам на глазах у моих кагэбэшных «хвостов»?

И разве не знал я, как работает эта система, на что она готова пойти, чтобы раздавить оппозицию, какие тяжкие обвинения могут быть предъявлены мне? Я должен был быть готов ко всему. Но — следователи вновь и вновь напоминали мне, что меня ожидает расстрел Само слово расстрел пронзало мой мозг, словно пуля Под угрозой смерти любая логика начинает рассыпаться. Кроме того, логика никогда не работает в одном только направлении. Ту же самую логику, помогавшую мне противостоять КГБ, можно было использовать прямо наоборот Человек — существо изобретательное Чувство самосохранения в нем невероятно сильно, и порой оно сильнее всего. К тому же КГБ был большим мастером по части обращения этого чувства в убедительнейшую логику предательства В тюрьме я был свидетелем того, как люди в своем отчаянном стремлении выжить изобретали и принимали самые смехотворные резоны, оправдывавшие их капитуляцию и сотрудничество с КГБ Им удавалось даже убедить себя, что, действуя таким образом, они отводят опасность от своих товарищей, работают ради укрепления своего движения и даже ради спасения всего мира.