Лев Вершинин - Россия, которую мы догоняем

Таким образом, на мой взгляд, был дан старт вбросу в общественное сознание — через серьезные экспертные группы — тезисов, определяющих перспективы политического развития России в ближайшее время.

В первую очередь, фиксируется раскол оппозиции на левых, либералов и националистов, причем левые позиционируются как лидеры протеста на новом этапе. Особо отмечается их «интеллектуализация», «омоложение». Признанный же на данный момент лидер либералов (Навальный) отжимается в маргинес, на площадку «вожака националистов», и на его место уже засвечены аж два претендента — Кудрин и Прохоров.

Что любопытно, на общем фоне ужесточения законодательства, касающегося острых внутриполитических проблем (штрафы за несанкционированные митинги, закон об иностранных агентах, закон о клевете, сворачивание деятельности USAID и др.), серьезных попыток помешать работе Центрального выборного комитета КС российской оппозиции не было. Более того, в состав совета выдвигаются лица, прямо связанные со, скажем так, западным экспертным сообществом (типа Илларионова и Каспарова). Более того, устами политологов, вхожих в верха, при всей критике выборов в КС, отмечается некий «позитив» (как минимум, тестирование системы онлайн-голосования).

В общем, есть основания предполагать, что гипотеза об управляемости процесса выборов в КС сверху (с целью формирования ядра будущей «партии Навального-Кудрина») не так фантастична, как может показаться на первый взгляд.

…Тем не менее, налицо и другие тенденции.

Явно неконтролируемый вброс революционной тематики в СМИ, тенденция к установлению контактов с религиозными радикалами, и, наконец, очевидное отсутствие консолидации на верхних этажах власти (полемика Медведева-Дворковича с Сечиным, публичный выговор, сделанный министрам президентом) и вновь возникшее ощущение консолидации Медведева с либералами, очевидны. И все это внушает опасение, что запущенный сверху процесс ввода протестного электората в осмысленное русло может выйти из-под всякого контроля.

Будь ситуация внутри страны и вне ее стабильна, проект мог бы быть реализован спокойно и поэтапно. Однако о стабильности речи, как ни печально, нет. Напротив, налицо рост цен на бензин и возможный кратковременный дефицит топлива, неизбежным следствием чего станет увеличение расходов на транспорт, а значит, и общий рост цен — с неизбежным накалом градуса социального недовольства. Равным образом налицо рост цен на пшеницу на фоне засухи и роста экспорта зерновых, а также тарифов на ЖКХ.

Еще более сужают пространство для маневра и контроля внешнеполитические сложности типа «сирийского» кризиса, перспективы которого неясны, весьма высокая вероятность вооруженного конфликта на территории Ирана, чреватая неизбежной напряженностью вокруг Каспия, а также озвученная как вполне возможная перспектива вооруженного конфликта в Центральной Азии, связанного с «водной проблемой».

В такой ситуации остается только надеяться, что инициаторы кремлевского (а что он кремлевский, сомнений нет) проекта формирования «правильного политикума» — проекта и важного, и нужного — учли все риски и прощупали все кочки. Потому что успех гарантирует России стабильность на годы вперед, но и цена ошибки пугающе огромна.

История же главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова при опущении всей этой бессмысленной конспирологии приобретает совсем другой окрас.

Прежде всего, по праву человека, который в курсе — в свое время и самого вывозили, и самому вывозить доводилось, — констатирую: вероятнее всего, правды во всей этой санта-барбаре с угрозами смертью немного. Никогда и ни при каких обстоятельствах персоны такого ранга, как г-н Бастрыкин, не занимаются такой черновой работой. Они вообще не светятся в таких делах. Чтобы стращать, есть совсем отдельные люди.

Смею утверждать: если уж в сюжете появился сам г-н Бастрыкин — во что вполне верю, — то выглядело все с вероятностью 99 % очень обыденно. Примерно так: на аэродроме встретили, пригласили на рандеву, назвав имя желающего поговорить. И журналюшка, предупредив спутников, разумеется, поехал. От таких контактов, смею заверить, не отказываются. И там, куда поехал — в лесу ли, в парке ли, — г-н Бастрыкин изложил свои претензии.

Вполне допускаю, что разговор шел на повышенных тонах. Поскольку человек требовал извинений не только за хамство (на сей счет г-н Соколов уже извинялся публично), но и — не исключаю, обоснованно, — за клеветнические намеки. Только вызов на дуэль был раньше, на совещании (очень показательный разговор!), но как же «Новой» не передернуть, если для пользы дела надо? Тем паче, что само по себе «даже говорил о дуэли», а сам намек на возможность ответить за свои слова в понимании современных журналистов есть «грубая угроза жизни».