— Знаю, с появлением рысьей шапки связана отдельная история.
— Я вернулась из очередных гастролей по Америке и привезла себе оттуда джинсы Levi's. По окончании сезона мы обычно совершали турне по Советскому Союзу. И вот представьте себе: Барнаул, мартовский вечер. Все мои ученики выступают во втором отделении, я в темноте иду из гостиницы во Дворец спорта. Преодолеть нужно было всего метров пятьсот. Вдруг вижу, меня преследует какой-то парень. Ускоряю шаг, он за мной. Почти бегу к служебному входу, он не отстает. У самых дверей настигает, я оборачиваюсь, уже готовая к драке, и вдруг слышу: «Чайковская, снимай штаны!» В полной барнаульской тьме я понимаю, что пришла моя смерть. А он вдруг говорит: «Вот!» — и достает шкуру рыси, цельную, с лапами и мордой. Я совсем немею от страха. И вдруг слышу: «Давай меняться. Ты мне джинсы, а я тебе — это». Несмотря на весь ужас положения, я быстро смекнула, какое сокровище он мне предлагает. «Ну не здесь же. Приходи завтра ко мне в номер, там и поменяемся», — отвечаю. На следующий день этот парень пришел и шкуру принес. Отдал мне ее, а я ему — свои джинсы, предварительно отпаренные. Из этой рыси мне и сшили шапку, которую я потом носила много лет. Сейчас она стоит в витрине спортивного магазина, расположенного на первом этаже нашей школы, — можете посмотреть!
— Вы упомянули имя бывшего министра внутренних дел СССР Николая Щелокова, курировавшего спортобщество «Динамо». Правда, что он был большим поклонником фигурного катания?
— Николай Анисимович действительно очень любил наш вид спорта, регулярно принимал меня и моих ребят — Пахомову с Горшковым, Линичук с Карпоносовым, Зуеву. С Мариной однажды произошел смешной случай. Она только начала кататься с Андреем Витманом, как Щелоков пригласил нас к себе. И вот представьте: идет официальный прием, на котором присутствует в числе прочих и союзный генералитет. Министр в торжественной обстановке раздает погоны, говорит Зуевой: «Ты будешь прапорщиком!» А та в ответ вдруг заявляет: «Прапорщиком быть не хочу». Представляете, самому министру! Генералы аж охнули. Но Щелоков только посмеялся: он вообще был достаточно демократичный человек. Очень хорошо относился к нам и Юрий Андропов, который возглавлял КГБ и тоже курировал «Динамо». Я знала всех его заместителей — Пирожкова, Агеева... Имела личный выход на министра, хотя пользовалась им нечасто. Однажды пошла просить за Володю Ковалева, которого не хотели выпускать за границу. После моего обращения вопрос решили моментально: Ковалев выехал и с ходу выиграл чемпионат мира.
А вот Брежнева я видела лишь пару раз. Помню, однажды он присутствовал на каких-то показательных выступлениях. Шел парад-алле: фигуристы выстроились на льду, тренеры — вдоль бортика. Вдруг мы видим, что генсек из правительственной ложи делает какие-то жесты, как будто мух гоняет. Вокруг паника, никто ничего не понимает. Через несколько минут из ложи спускается адъютант Брежнева, объясняет причину суматохи: «Флаг Роднину загораживает!» Ирка-то у него любимицей была, а тут ее вдруг не видно. Она же маленькая...
— Многие из ваших бывших подопечных стали тренерами.
— Не все желали становиться наставниками, но потом все-таки вступали на эту стезю. И честно говоря, я горда, что не отбила у учеников охоты быть тренерами. Те же Линичук с Карпоносовым превратились в классных специалистов, хотя в конце у нас были сложные отношения. В 1990 году они даже накатали на меня телегу руководству «Динамо». У меня тогда только прошел 50-летний юбилей, потом случилась операция — в общем, полный компот. Вот ребята и выступили: мол, Чайковская старая, нужна свежая кровь. Сейчас-то им самим около шестидесяти, и оба работают как ни в чем не бывало. Я им иногда напоминаю об этом случае. (Смеется.)
— Линичук с Карпоносовым, слышал, по-прежнему на вас обижены.
— Просто я своими руками поменяла их на Воложинскую со Свининым. Видела, что Карпоносов уже идет вниз, хотя они с Наташей говорили, что хотят продолжить карьеру. Но затягивать решение вопроса было опасно: сзади поджимали Бестемьянова с Букиным, которых тренировала Татьяна Тарасова. На чемпионате Европы в 1981 году мы еле-еле унесли от них ноги, а с мирового первенства я ребят сама сняла. Заявила вместо них новую пару, и та с ходу стала пятой. Такие вещи тренер должен видеть и реагировать моментально: подняться на вершину очень трудно, а скатываешься в момент. И жалости тут никакой быть не может.
Читать дальше
