Ю. Маслюков - Распад мировой долларовой системы:ближайшие перспективы.

Другое дело, если рассматривать ситуацию с точки зрения унификации научно-технического прогресса. В этом отношении вторая половина ХХ века действительно ближе свела различные типы стран и цивилизаций, хотя отнюдь и не стерла существующие границы. В научно-техническом отношении за последние 30–40 лет Япония занимала как минимум второе место по инновациям и трансформации их в коммерческую сферу, сделав серьезный вклад в построение технотронной цивилизации. Минирадиотехника, транспорт, роботостроение, микроэлементы для компьютеров, телевизоры, миникомпьютеры и другие high-tech в значительной части реализовывались прежде всего на японских островах, а затем расходились по миру, являясь образцом торговой экспансии, в первую очередь для рынков США, и создавая гигантское позитивное сальдо японской внешней торговли. Однако при этом сама Япония чаще всего пользовалась плодами фундаментальных открытий, сделанных в других странах, и оставалась весьма дистанцированной от иудейско-христианской цивилизации единицей.

Движение к унифицированному миру, по утверждениям большинства экономистов и политологов, обеспечивалось прежде всего через концентрацию и интернационализацию капитала. Все выглядит именно так, если заниматься привычным анализом, используя апробированную методологию и производя расчеты в долларах.

Между тем, глобализация финансовых рынков была сопряжена со снятием или смягчением национально-государственных ограничений на переливы американского капитала во внешний мир, прежде всего союзный с политико-идеологической точки зрения. Поэтому об интернационализации речь идет только в весьма ограниченных масштабах (где-то не более 20–30 % от всего вывоза капитала).

Вместе с тем именно японский капитал занял в процессе интернационализации довольно заметное место. Действительно, высочайшие темпы роста 50-х-60-х годов и накопление огромных золотовалютных запасов вследствие своей торговой экспансии перевели Японию и японский капитал на второе место в мире и объективно заставляли его двигаться не только во внутреннем строительстве, но и вовне в направлении либерализации как собственной страны, так и сопредельных стран, где он стремился найти себе наиболее эффективное применение. Япония, обладая ограниченными сырьевыми, территориальными и людскими ресурсами, к началу 1970-х гг., по ряду оценок, вышла на уровень 12–14 % от мирового ВВП и, соответственно, контролировала не менее 20 % объема денежной массы несоциалистического мира. В то же время США, сохраняя объемы ВВП на уровне менее 35 % общемировых, отвечали более чем за 50 % денежной массы благодаря контролю мировых валютных потоков через собственный эмиссионный механизм и последовательное обесценение доллара при помощи их неподконтрольной эмиссии. При этом переливы и движение капиталов Япония осуществляла преимущественно через прямые инвестиции в сопредельных географических регионах (АТР и Северо-Восточная Азия) и через портфельные и долговые схемы в США. Подобная ситуация сохранила свои главные черты и на стыке веков, хотя конкретные количественные характеристики заметно изменились, и не в пользу самой Японии, пережившей как минимум два сильнейших финансовых катаклизма (1990 и 1998 гг.).

Итак, Токио прочно занимал с середины 1970-х и до конца 1990-х гг. вторую позицию в мировых финансах, не выходя за рамки определяемой Вашингтоном системы.

Таким образом, имеются все основания констатировать, что сам термин глобализации, используемый разными кругами по-разному, на деле отражает лишь первую стадию этого процесса. Главный строитель, а вернее — создатель общепринятой химеры виртуального порядка, США, занимается, порой даже насильно, пропагандистским выстраиванием "мифов" о едином глобальном мире (миропорядке). В политико-экономическом отношении остальные страны "большой семерки", моделируют линию их политики как в области финансов, так и в развитии своих экономических комплексов при помощи сложного сочетания различных методик: от информационного манипулирования элитами и населением целых стран до выгодного для себя разделения труда и вывоза капитала.

Финансовая система Японии представляет собой уникальный парадокс. С одной стороны, йена служит одним из столпов мировой валютной системы и движителем "глобальной либерализации", последовательно осуществляемой Вашингтоном и Уолл-стритом после Второй мировой войны. С другой стороны, она же является целевым инструментом реализации чисто национальных целей Японии по расширению собственной зоны контроля и влияния на мировые финансы и мировую экономику, оставаясь практически закрытой для сильного внешнего влияния структурой. Политико-финансовая элита этой страны сконструировала внешне противоречивую, но чрезвычайно выгодную для себя и эластичную систему, опираясь как на бюрократические и законодательные механизмы госрегулирования, так и на исключительно японские схемы формирования и управления элитными группировками на базе традиционных идеологических ориентаций. Именно это и позволяет считать Японию лидером и прародительницей современной так называемой "азиатской" экономической модели, где руководящая роль государства органично сочетается с частной собственностью и рыночной системой, формируя своего рода "нерушимый союз" между высшей бюрократией и крупным капиталом при преобладании государственных интересов, внешней экспансии и патернализме для широких масс населения.