Е. Анфимова - Вампиры и зомби. Все о живых мертвецах

По ночам сатанисты и искатели острых ощущений, жаждущие легкого богатства, пытаются проникнуть в склеп княгини Демидовой, которая будто бы каждую ночь восстает из гроба, чтобы отслужить черную мессу. Прежде с той же целью посещали могилу известного спирита Аллана Кардека, однако в 1990-х годах ее взорвал некий злоумышленник.

На могиле мистика Дюпле в полдень гадают на картах Таро, и предсказания всегда сбываются… А надгробный памятник коммуниста-утописта Луи Огюста Бланки якобы помогает от бесплодия. Для этого нужно сесть на лежащую статую, вернее, прикоснуться к определенному месту. Привлекает скульптура и поклонниц фаллического культа… Те же функции выполняет статуя молодого журналиста Виктора Нуара, убитого на дуэли в 1870 году принцем Пьером Бонапартом: то место, где у мужчины находится половой орган, до блеска отполировано многочисленными «клиентками».

Думается, большинство иррациональных историй о кладбищах — не более чем легенды и поверья. Однако какая-то их часть все же не поддается логическому объяснению. Да и сама атмосфера кладбища, особенно если оно имеет богатую и насыщенную историю, настраивает на мистический лад.

Марсово поле — мемориальный комплекс в центре Санкт-Петербурга. Расположен к западу от Летнего сада. Это кладбище, где хоронили всех известных деятелей революции и социалистического государства с 1918 по 1933 год.

В начале XVIII века здесь был большой пустырь, а после смерти Петра I в 1725 году поле получило название Царицын луг, поскольку с юга на нем был построен дворец Екатерины I. С началом царствования Павла I Царицын луг превратился в плац для строевой муштры, парадов и смотров. Именно тогда, по подобию аналогичных полей у западных стран, за ним официально закрепили название Марсово поле. Но все изменилось после Февральской революции 1917 года, когда в многочисленных уличных баталиях погибло много народа, среди которых было немало зевак и случайных прохожих, не имеющих отношения к политике. Жертв решили похоронить не где-нибудь, а на Дворцовой площади. «Это будет как символ крушения того места, где сидела гидра Романовых», — написали «Известия Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов». Однако М. Горький и ряд деятелей культуры высказались категорически против, заявив, что площадь и комплекс зданий на Дворцовой площади — это исторически сложившийся архитектурный ансамбль, имеющий косвенное отношение к царизму, и его не надо превращать в погост.

Таким образом, в качестве революционного кладбища выбрали пустующее Марсово поле, на котором похоронили все 180 жертв Февральской революции. По проекту архитектора Л. Руднева началось возведение массивного гранитного надгробия. В 1918 году была организована специальная комиссия, которая решала, кто из большевиков заслуживает чести быть похороненным здесь. С этого времени кладбище получило вид, говоря современным языком, элитного. Именно там находятся могилы В. Володарского, М. Урицкого, нескольких красных латышских стрелков, двух десятков видных большевиков и военных деятелей, погибших на фронтах Гражданской войны, и некоторых других партийных функционеров. Среди них могила девятилетнего актера-агитатора Коти Мгеброва-Чекана, что вызвало недовольство отдельных деятелей партии, «Чем руководствовалась комиссия, дав разрешение на захоронение какого-то мальчишки среди заслуженных революционеров?» — гневно вопрошал один старый большевик. «Как это чем?! — возмутился председатель комиссии Виноградов. — Да если хотите знать, Котя был коммунаром не хуже некоторых». Последний довод был признан оскорбительным, и комиссию упразднили. А Котя Мгебров-Чекан так и остался лежать на Марсовом поле — не выкапывать же труп из-за партийных разборок. Однако история юного Коти на этом не заканчивается, и к ней мы еще вернемся по ходу повествования.

О том, что Марсово поле, или, как его поначалу называли, Царицын луг, место гиблое, где водится всякая нечисть, люди знали давно. Известно, что вдовствующая императрица Екатерина I была женщиной суеверной, панически боялась русалок, леших и домовых. О дурной репутации этого жуткого места она, видимо, не знала, иначе никогда бы не построила здесь дворец. Однако когда ей все же рассказали о связанных с пустырем народных поверьях, императрица зареклась появляться в своем новом доме…