Глеб Павловский - 1993 - элементы советского опыта. Разговоры с Михаилом Гефтером

Вот странность, Ставрогин всему причина, но в каком-то смысле он там нигде не обязан быть. Для него, строго говоря, в романе нет места действия. Ему там не нужно было присутствовать. Но он зачем-то присутствовать хочет, хотя мог умыть руки. Представь себе, не будь в «Бесах» Ставрогина.

Тогда это совершенно другой роман.

Тогда получится роман «о плохой среде», что Достоевский ненавидел до чертиков. Все эти ссылки на среду, которая «заела». Либо надо возвращаться к Иксу, который приводит в движение сначала несколько человек, кружок, «наших», они создают воронку – и в нее втягивается страна! Достоевский зачем-то извлекает этот Икс и предоставляет ему возможности, а потом, с его же согласия, вменяет ему их в вину. Чертовский момент. Естественнее всего Ставрогину было там не присутствовать, а жить в Женеве. Он всему причина. Он кого-то задел, кого-то толкнул, кого-то переехал, но он мог и проехать дальше, что даже с точки зрения ненависти Достоевского к такому типу людей было естественно. Жизнь искорежил, всех сбил с толку и исчез, и нет его. Вот за что Достоевский дворянства терпеть не мог. А тут он заставляет Ставрогина в этом же качестве быть на месте.

Давай исключим, что Достоевский – гений, это вообще не тема. Или что Достоевский в данном случае приоткрыл завесу над собственной тайной. Интересно, но тогда мы занимаемся не романом, а Достоевским. Вот человек Ставрогин, зачем он здесь, вмешанный во множество судеб и в финал? Только в финале Достоевский его раскрывает – «гражданин кантона Ури». Только в акте самоубийства раскрывается гражданство и его появление. Связь с другими людьми и т. д. и т. п.

Достоевский серьезно относился к Чернышевскому как к человеку, который побуждает других, но знает, что этим его роль исчерпана. Что дальше нельзя лидерствовать – лидер потеряет себя и станет опасен людям. Потому что люди дальше должны действовать по-другому, повинуясь более естественным мотивам жизни. Чернышевский ведь относится к Рахметову иронически, это вообще свойство его романа. Без иронии тот был бы невыносим.

Но возвращаюсь к Ставрогину. Дело в том, что этот человек чем-то тревожно важный для всех. Что происходит? Куча людей, какой-то Запад, утописты, странные втянутости в темные дела, сопровождаемые убийствами, которые должны якобы принудить идти до конца. И этаким людям удается вовлечь всех! Все втягиваются – кроме того единственного, который и инициировал все это. Осознание его причастности, оттого и петля на шею. Но Достоевский, а за ним и читатель, повинуясь движению воли автора, не испытывает к нему отвращения. Он с ним в сложной паре, в сложных отношениях игры. И с младшим Верховенским, и со старшим. Тот ведь тоже нечто инициировал, из 40-х годов. Они не давали Достоевскому покоя до конца его жизни, люди 40-х годов, все связанные между собой странными отношениями: Герцен с Грановским, Катков с Тургеневым. Итак, три финала.

Финал в городе и финал в кантоне?

Да, и финал старшего Верховенского.

Правильно, а еще и финал в селе.

Очень непростое произведение. Представь себе Достоевского, пишущего полицейский роман, разоблачающий нигилистов. Только идиот в такое поверит.

«Бесы» – памфлет на ближайших родственников. Реален ли Ставрогин? Ставрогин и Рахметов. Перекличка Достоевского с Чернышевским. Центральный пункт «Что делать?» – призыв к своевременному уходу деятеля.

Михаил Гефтер:«Бесы» – это художественное открытие Достоевского: философский роман в жанре детектива. Не только в «Братьях Карамазовых», у него сплошь детективы. Даже с Настасьей Филипповной история достаточно детективная.

Глеб Павловский:Заметно его желание «Бесами» художественно набить морду. Всем все сказать и объяснить. Он, видимо, думал, что теперь он это всем разъяснит на пальцах. Иначе не было бы в начале его записей в книжках для романа имен реальных лиц. Там же половина героев сначала имеют имена реальных фигур, что говорит о памфлетных страстях. То Тургеневым, то Лермонтовым называет.

Конечно, «Бесы» – памфлет. Но памфлет на близких родственников. Родство – страшная вещь. Чернышевский на каторге встретился с ишутинцами и был от них в ужасе, в отвращении! Оттого, что узнал, что за люди идут определять судьбу того, что он начал, а ведь им общества не сотворить. Что же за сонмище такое он привел в движение?

Помнишь рассуждения от автора в романе, как бывает: является несколько человек, а к ним пристает «масса всякой сволочи». А когда он начинает их перечислять, то в «сволочь» попадают все слои общества!