Аб Мише - Предисловие и Послесловие к 'Храброе сердце Ирены Сендлер / Джек Майер'

Она писала в Америку девочкам, которые делали школьный спектакль о ней, Ирене, и соответственно о Холокосте: « Мне хотелось бы также узнать, вы исключение или в вашей стране многие молодые люди интересуются трагедией Холокоста. Я думаю, вы делаете большое дело, и о нем должно узнать как можно больше людей… Несмотря на то что мировая история знает случаи жестокого притеснения евреев, ни одна другая страна не ставила себе задачей уничтожение целой нации. По этой причине то, что вы делаете, имеет для всего мира огромное значение. Эти чудовищные злодеяния не должны повториться! »

В другом письме: « Вы интересуетесь темой Холокоста. А понять ее трудно не только тем, кто не был свидетелем злодеяний нацистов, но и тем, кто сам стал их жертвой. Осознать и понять, что фашисты сделали с несколькими миллионами людей, среди которых было шесть миллионов евреев, почти невозможно. О Второй мировой войне написано очень много, но понять масштабы преступлений нацистов не под силу никакому здравомыслящему, психически здоровому или просто нормальному человеку ».

Она говорит девочкам: «У меня было много помощников, и мне хочется, чтобы вы узнали обо всех этих людях. Мир не должен забыть их имена». Или: «Очень больно все это вспоминать. Но помнить об этих ужасных временах мы просто обязаны. И вы должны рассказывать эту историю людям» . И еще: «Умирают мои старые друзья и соратники. Больше всего я боюсь, что после смерти последнего из спасенных все забудут о Холокосте. И поэтому сердце у меня болит сильнее, чем ноги. Всю мою долгую жизнь меня больше всего печалили мысли о том, что с моим уходом из жизни может исчезнуть и память о тех временах» . И опять: «Я понимаю, почему полякам не хочется вспоминать. У всех нас есть болезненные воспоминания. И помнить об этих событиях очень неприятно, но необходимо…»

Зачем? Долг перед покойниками. И чтобы избежать повторения. Как сказал когда-то великий подвижник Варшавского гетто Януш Корчак: «Кто убегает от истории, того история догонит».

Люди самосохраняются, забывая прошлое, иначе – отчаяние, руки опускаются.

Утро. Предвкушение дня. Человек берет в руки свежую газету. На первой странице – по башке, под дых – каждодневность: войны, террор, убийства, ураганы, вулканы, цунами – кровь, трупы, руины, пожары – чернуха, жуть, смерть… То ли дело последние листы: шутки, кроссворды, спорт – развлекаловка. Большинство людей потребляет газету с конца. И в телевизоре выбирает программы повеселее, подальше от новостей со всамделишними трагедиями. В Америке редактор телевидения сговаривается с гостем-историком насчет даты передачи о истории Холокоста. Субботу редактор отвергает: «Нельзя завершать неделю мрачным разговором. Как после него отдыхать?» Воскресенье, говорит редактор, тоже не подходит: «Впереди рабочая неделя. Как потом людям работать?» Билл, дедушка школьницы Лиз, объясняет ей, что в войну были жуткие времена и «хуже всего была эта история с евреями. Люди просто с ума посходили». А фильм об уничтожении евреев «Список Шиндлера», даже с его голливудским «хеппи-эндом», дедушка смотреть отказывается: «Я такие фильмы не люблю». Ирена ведь и сама при всем ее бескрайнем мужестве не отваживается смотреть пьесу о себе и о том кошмарном прошлом, где затаились ее прежние страхи, боль души и пытки в гестапо, безудержный разгул смерти… Она говорит: «Мне кажется, многие хотят, чтобы мы просто потихоньку поумирали и перестали напоминать о темных страницах нашей истории. Жизнь полна и чудес, и ужасов. Я, несмотря ни на что, стараюсь вспоминать только хорошее, но иногда это слишком трудно… слишком больно».

Американский профессор Г. Дж. Каргас, католик, именующий себя «послеосвенцимским христианином», говорит: «В Шоа каждый убийца был крещеным христианином. Эта вовлеченность христианства ужасает… Священное Писание учит, что мир спасен, когда есть десять праведников. Для меня это, в частности, означает, что добрые дела десяти человек могут перевесить зло, сотворенное тысячами неправедных людей. Я вовсе не утверждаю, что мир спасен благодаря тому, что было несколько Раулей Валленбергов – и конечно, ужасен факт, что спасителей было так мало. Но я считаю важным, что такие люди существуют, и для нас жизненно необходимо знать об этом».

Душа томится черным прошлым, суетливо, но упорно ищет «свет в конце туннеля», иначе не туннель – тупик. Ирена Сендлер, спасательница, Праведница – уводит из тупика.