Юлия Идлис - Рунет. Сотворенные кумиры

Я вспоминаю последнюю поездку и говорю:

— Да, женщины обычно одежду привозят.

— Не только женщины, — усмехается Сталик. — Технику какую-нибудь. А я приезжал — и у меня в чемоданах были какие-то специи или живые крабы, завернутые в мокрую тряпку.

— Как же вы их через границу провозили? — поражаюсь я, совсем забывая об «уважении».

— Вот так и провозил, — хитро улыбается Сталик, и я понимаю: секретов своих он мне не расскажет, но рад, что разговаривает, наконец, не с проявляющим все возможное уважение диктофоном, а с живым человеком, которому интересно то, что он говорит.

«Обитатели Средней Азии всегда оказывались на перекрестке торговых путей и сами довольно часто пускались в дальние странствия. Были ли это паломничества к святым местам или путешествия купеческих караванов — каждый раз домой привозились специи, приправы, новые продукты, а вместе с ними новые кулинарные впечатления ирецепты».

(«Казан, мангал и другиемужские удовольствия»)

— Я обнаружил, что в интернете начала появляться какая-то кулинарная информация на русском языке. Я ее преимущественно потреблял, то есть читал, что пишут другие. Это было в 2000 году, работа не занимала у меня слишком много времени, к сожалению. Я бы хотел работать больше, но больше работы не было. Сидишь, ждешь клиентов, а компьютер и интернет — вот он, перед тобой. Как большинство офисных бездельников, я бездельничал в интернете. Но офисные бездельники бездельничают обычно за счет своего работодателя. А у меня совесть чиста — я бездельничал за свой счет.

— Еще я обратил внимание, что начал постепенно терять русский язык, — продолжает Сталик. — У нас в семье разговаривали по-русски, и все другие языки, которые я сейчас знаю, я учил уже в сознательном возрасте. Но дело в том, что изменилась языковая среда, — из Ферганы уехали практически все мои знакомые, с которыми я мог общаться на русском языке, а те, кто остались, были уже преимущественно. люди-узбеки. Да, многие из них говорили по-русски не хуже меня, но у большинства это все-таки был довольно бедный русский язык. И вообще тот русский язык, который сложился в последнее время в Узбекистане, — это такой суржик, разговаривать на нем в приличном обществе просто нехорошо.

У Сталика в очередной раз звонит телефон, и он снова начинает оперировать десятками килограммов плова. А я вдруг воочию представляю, как этот самый плов спас его от языкового одиночества. В 2006 году, в интервью на «Эхе Москвы» по поводу только что вышедшего «Казана, мангала.» Сталик сказал: «У меня интернет появился тогда, когда уехало большинство моих друзей, просто эмигрировали из Ферганы … Кто куда. Кто-то в Америку, кто в Израиль, кто в Россию. Я просто испытывал недостаток общения. И интернет предоставил мне возможность общения. Когдаяузнал, что, оказывается, в интернетеможно общаться не просто в чате, болтать с девочками, но можно … общаться именно на ту тему, которая тебя увлекает — в частности, кулинария, — меня это очень порадовало. И я немедленно влился в одну из конференций, которая к тому времени была уже достаточно известная, на сайте “Кулинар ”. Именно там появились мои первые записи».

— На чем мы остановились? — Сталик вешает трубку и оборачивается к моему диктофону.

— На том, что русский язык стал исчезать.

— Да. И я подумал: вот, есть компьютер — можно хотя бы ради упражнений что-то писать по-русски. Коль скоро приходится говорить то на плохом узбекском, то на плохом английском, то на плохом русском, давай уж я буду хотя бы писать по-русски. А о чем писать? О том, что я знал на тот момент лучше всего, что меня волновало больше всего. И я стал писать кулинарные рецепты. Поскольку задачей было не просто записать рецепт, не просто поделиться с кем-то рецептами, но написать их на хорошем русском языке, они и получились такие цветастые, праздничные.

«Давным-давно, еще в начале девяностых годов прошлого века, когда мой бизнес едва вставал на ноги, я, по примеру других, отправился в Дубай поискать коммерческой удачи.

Дубай как город, как явление поразил меня: скученность, характерная для наших восточных базаров, соседствовала с великолепием просторнейших торговых центров, современность переплеталась со средневековьем, дворцы, крытые прекрасными голубыми куполами, манили прохладой и неукротимыми страстями, которым (как хотелось верить) предавались обитатели этих роскошных домов.