журнал Русская жизнь: Эмиграция (июль 2007)

Радио «Шансон»: «Друзья всегда напомнят о себе, в Нью-Йорк напишут иль в далекий лагерь».

Вот так, думаю, живет реальный шансоновский пацан: меж статуей Свободы и шконкой. Отмотал срок - идет за визой. Рай и ад, небо и земля - и лишь конверты дружбанов как связующие нити.

Пожилой водитель раздражается:

- В Нью-Йорк любой дурак напишет. Все друзья будут, когда Нью-Йорк, все родня. Из гроба встанут!

- А в лагерь? - осторожно спрашиваю.

- Мама писала, тетя писала. Больше никто.

В Ульяновске прошла акция «Роди патриота в день России». Подвели итоги: приняли участие 549 женщин, родились 78 малышей. Победителям - сельской семье, трое детей - губернатор подарил УАЗ-«Патриот». Но чем хуже остальные 77? Мерещатся сюжеты фантасмагорические: стимулирующие средства - по блату, экстремальные народные технологии, интриги, обиды, подставы. Не попавших жаль до слез: графики, инструкции, хронометраж - за что боролись?

А для патриотизированных младенцев хорошо бы создать резервацию: три группы в детсадах, три школьных класса, три озера Селигер.

«Долину гейзеров откроют для туристов». Пешеходный тур - 1500 у. е., перелет из Москвы оплачивается отдельно.

Хоть плачь.

«Тоска по родине - давно…» Сейчас тоска другая: знай и учи свой край. Самые обеспеченные мои знакомые уже лет пять подряд отдыхают в России - Алтай, Камчатка, Урал, Заполярье - и странах, как говорится, СНГ: Иссык-Куль, Самарканд, Каспий, Армения. Это дорого, на круг - дороже Канар и Майорок, это чудовищный сервис, это обло и лаяй разводилово на каждом шагу, - но «стоит того», говорят они, гордые, совершенно счастливые. Внутренний туризм - самое дорогое удовольствие. Остальным же - кусать локти за то, что в глупой юности, совпавшей с умиранием Советского Союза, легкомысленно не поспешили посмотреть, потрогать, купить подъемные билеты. «Касаясь трех великих океанов, она лежит, раскинув города», - и казалось, что одна шестая так и будет лежать, никогда и никуда это не денется, перебьется, подождет, не сожмется до одной восьмой.

Н. пошел работать в неинтересную организацию на неинтересную работу и неинтересную зарплату. «Зачем?!» - «Командировки! Страну посмотреть. Сибирь обещают, Дальний Восток, дважды в месяц как минимум».

Аргумент убойный: все сразу завистливо умолкают. «Будет вакансия - свистни».

Телевизор веселит, но не радует. Владимир Соловьев вздрагивает подбородком, как Эдуард Хиль («В лесу, говорят, растет, говорят, растет, говорят, сосенка»). Гомосексуалист Алексеев орет депутату Чуеву: вы гомосексуалист! Такое впечатление, что у людей отобрали слова, оставив мимику и междометия.

Акция «Выучи гимн Москвы». Учить предлагается при участии некоего банка и покуплетно, видимо, чтобы щадить мозг. На билборде - Воробьевы горы и полстрофы из песни «Дорогая моя столица»: «Я по свету немало хаживал, жил в землянке, в окопе, в тайге». Если гимн - петь придется, «заиграет - встанете», как говорил автор другого гимна завистливым критикам.

Представила гимноисполнителей: мажорного школьника, циничного студента, свиномордого чиновника с пуговичными глазами. Как это произнесется от первого лица: я и окоп? я и землянка? Это кто там хаживал и похоронен был дважды заживо? Песня, сочиненная 28-летним Марком Лисянским в фронтовом грузовике осенью 41-го, в дни отчаяния и тотального ужаса («немцы в Химках»), - хорошо ли ей в устах этих дорогих москвичей?

Еще одно «присвоение символического». Которое по счету? Да несть числа.

«Здесь есть какая-то тайна». После полуночи супермаркет не принимает оплату пластиковыми картами, требует наличности. Но на входе нет предупреждения. Несколько раз наблюдала нервные разборки у кассы. Почему не объявить? Упорство восхитительной тупости. Один раз забыли - получили скандал - обиделись? Летят обратно в корзину балыки и грейпфруты, обиженно звенит текила, жена-«модель» шипит на мужа-«папика», тонко улыбается человек с поллитрой чего-то на бруньках и мятыми десятками.

Очередь к нотариусу. Большинство, как и я, - за разрешением на выезд ребенка за пределы РФ. Даже и не выезд, а проезд в Сочи через территорию Украины. Страшные рассказы о крошках, снятых с поезда безжалостными харьковскими таможенниками, о томлениях в обезьяннике, нечем дышать, морят голодом, пописать ведут под ружьем. Ожесточенный спор: разрешение от обоих родителей или одного достаточно? Вроде бы - от одного, но старушка, по-шапоклякски улыбаясь, рассказывает про свежедепортированного Ванечку, которому папаша не подписал бумажку, просто из подлости («исключительно подлый мужчина»). На прошлой неделе было - думайте, дамы. Черное облако пробегает по очереди. Все тяжело молчат: внезапно понадобившиеся отцы - какая-то трудноуловимая субстанция. Одну женщину осеняет: «А вы сами-то кого вывозите?» - «Я - оформляю завещание, - надменно говорит старушка. - Мне, знаете ли, есть что завещать». Вздох облегчения: «Ну и не говорите, раз так. Умная!»