журнал Русская жизнь - Первая мировая война (август 2007)

А в некоторых частях было и такое: открывали огонь в спину артиллеристам и батальонам смерти. Порой пехота требовала, чтобы вперед шли офицеры, - как раз в полку моего отца солдаты выдвигали такое требование. Отец категорически это запретил: офицер должен быть на своем месте. Потому что если он идет впереди роты, то не может ею управлять, поскольку не знает, что делается сзади. Так вот, пехотинцы в ответ заняли три ряда немецких окопов, а потом каждый собрал свой мешок, положил на плечи, взял в руки винтовку и ушел назад. Заявили, что воевать с немцами больше не хотят. И на этом так называемое июньское наступление Керенского закончилось, хотя в тогдашних условиях полного вооружения и снабжения армии оно могло бы развиться по всему фронту. Но оно было целиком сорвано - исключительно благодаря демагогии и агитации.

- Николай Сергеевич, как менялась обстановка на фронте после июня - к примеру, в июле-августе семнадцатого года?

- Со стороны русских частей было полное бездействие. Очевидно, немцы (это мое предположение) сняли массу частей с русского фронта и перебросили на Западный. В окопах немцы не стреляли, да и наши не стреляли тоже. Потом началось братание. Это было действительно безобразным явлением. Немцы в свои окопы русских не пускали, но охотно приходили в наши. А наши солдаты в основном доставали у немцев хлеб, меняя его на всякую ерунду.

После выборов командного состава начался окончательный развал фронта. Офицерство в основном стало само уходить с фронта. Мне пришлось остаться до начала октября. Правда, в это время уже никаких военных действий не было. Тут я должен еще вам рассказать довольно интересную подробность: к нам на батареи были приданы пулеметы для защиты от собственной пехоты. К октябрю кавалерийские части уже были сняты с фронта, участок кавалерийской дивизии у нас занимала 138-я пехотная дивизия. И вот если артиллеристы открывали огонь по немцам, то сейчас же из пехоты шло наступление на батарею. И только благодаря этим пулеметам мы их отбивали. Так что положение было какое-то совсем дикое и непонятное. Русской армии приходилось отбиваться и выставлять посты для защиты от своих собственных войск - пехота к октябрю 1917 года была уже окончательно распропагандирована большевиками и не желала сражаться.

В октябре начался полнейший развал, массовый уход с фронта. Фактически никакое сопротивление уже не могло быть оказано - немцы могли брать нас голыми руками. И если они этого не делали, то только потому, что почти все свои силы перебросили на Западный фронт.

Публикация и подготовка текста Ивана Толстого

Фронт, тыл, плен в русских газетах 1914-1915 годов

Обывателю и простому солдату эта война напоминала гигантский, наполненный газами котел, в котором смешалось все: колючая проволока, разрывные пули «дум-дум», окопная жижа, «патриоты» и «пораженцы», аресты, манифестации, молебны… Все против всех - но такое ощущение, что каждый воюет сам с собой.

Газеты первых недель и месяцев после 1 августа 1914 года дают именно такую карту военных действий. Читая эти поспешные и скорбные заметки, с трудом понимаешь, каких побед искала Россия, воевавшая «по уговору». Россия, заступившаяся за сербов, примкнувшая к Антанте ради интересов французского капитала и в итоге заплатившая за все революцией; единственная по-настоящему проигравшая сторона. Даже более проигравшая, чем Германия, принужденная Версальским договором к роли англо-французского протектората. По сути, романовский проект «государства как единственного в России европейца» был расстрелян из пушек этой общеевропейской кампании.

О том, что происходило в самом ее начале, - по материалам российских газет.

«Московские ведомости» от 15 августа 1914 года

Шпионы в Англии

Лондон, 15, VIII. Германские шпионы произвели несколько выстрелов в часового, охранявшего воздухоплавательные ангары Бруклэндского аэродрома. Часовой ранен. Пассажирский поезд, шедший из Геннерея, был обстрелян. Несколько окон разбито пулями. В Гренбеге сделана попытка вызвать крушение другого поезда. Аресты германских шпионов продолжаются.

«Русское слово» от 15 августа 1914 года

Арест проф. И. М. Гольдштейна

В Германии, в г. Росток, арестован в качестве военнопленного сотрудник «Русского слова» профессор И. М. Гольдштейн, командированный Московским университетом за границу с научной целью. Наш сотрудник беседовал с возвратившейся из-за границы в Москву г-жой Розен, которая была свидетельницей ареста И. М. Гольдштейна.