Ханнес Ростам - …Ваш маньяк, Томас Квик

Поначалу рассказ ни в какой степени не являлся связным. Сам Стюре сообщил, что из-за своего страха вынужден защищать свое внутреннее «я» и придумывать нечто граничащее с правдой. Уже на следующем допросе он корректировал данные ранее сведения.

По словам Сеппо Пенттинена, воспоминания Квика — четкие и ясные в отношении основных моментов события. Между тем периферийные обстоятельства, к примеру, то, как он добирался до места и обратно, в его рассказе достаточно смазаны.

Что касается места совершения данного деяния, то уже на первом допросе 23 ноября 1994 года Квик сообщил сведения, а также нарисовал детальный план места стоянки и дороги, ведущей туда. Затем он описал качество земли, на которой стояла палатка, наличие сидячего места из бревен и расстояние между озером, палаткой и автомобилем супругов.

Реферат Столе иллюстрирует, что теории Маргит Нурель и ее собственные оказались ведущими в полицейском расследовании: что Томас Квик за счет регрессии добирается до вытесненных воспоминаний. Сеппо Пенттинен вряд ли может не понимать, что он под присягой дал в суде ложные показания по поводу того, как рассказ Квика меняется в процессе следствия. Но давайте продолжим изучение реферата Столе, в котором усилия Пенттинена в том, чтобы сбить с толку суд, будут еще очевиднее.

На допросах от 23 ноября и 19 декабря Квик упомянул, что ткань палатки была разрезана и возникли большие разрезы, а также небольшой разрез в том месте, где он ударил ножом мужчину.

Он дал также описание внешности супругов и их положения в палатке. Эти сведения были изложены совершенно спонтанно. По словам Пенттинена, нет никаких различий между тем, что Квик окончательно рассказал на предварительном следствии и тем, что он рассказывает в своих свидетельских показаниях на процессе.

Первый допрос Квика составляет восемьдесят одну страницу. Практически все сведения, представленные Квиком на том допросе, по сути, неверны, и многие из них потом будут изменены, некоторые несколько раз, прежде чем он представит свой «окончательный» рассказ. Ниже я выделяю курсивом ошибочные сведения на первом допросе:

Он украл мужской велосипед.

Едучи на нем , он добрался до Аккаяуре.

На небе переменная облачность .

Он действует в одиночку .

Место для стоянки находится на расстоянии от 500 м до 1 км от трассы .

Посреди открытого пространства стоит коричневая четырехместная палатка .

Палатка стоит ближе к озеру.

Автомобиль припаркован ближе к лесу, задним бампером к озеру .

На месте стоянки натянуто несколько веревок для сушки белья .

Квик убивает супругов 10–12 ударами ножа .

Орудие убийства — большой и широкий охотничий нож .

Женщина выскакивает из входа в палатку .

У нее обнаженный торс .

У нее длинные каштановые волосы, ей около 27 лет .

Женщина лежит в палатке справа , мужчина слева .

После убийства Квик разрезает одну длинную сторону палатки .

Он видит, что их рюкзаки стоят в палатке .

В машине все побросано в беспорядке .

Квик ничего не берет из палатки , а отправляется на велосипеде обратно в Йоккмокк.

Он не знает Йонни Фаребринка.

Он не знает, действительно ли он совершил убийство.

Он не разговаривал с супругами .

В связи с решением по делу об убийстве близ Аккаяуре в Норвегии всерьез проснулся интерес к Томасу Квику, и весной 1996 года несколько норвежских журналистов начали сотрудничать с разговорчивым серийным убийцей.

Однако норвежские приключения Квика начались еще в ноябре 1994 года, когда Квик рассказал Пенттинену про убийство, имевшее место где-то между 1988 и 1990 годом. Речь шла о мальчике славянской внешности на слишком большом для него велосипеде. Квик упомянул местечко Линдесберг и имя Душунка. Месяц спустя имя мальчика изменилось на Душка и стало связываться с географическим названием Мюсен в Норвегии.

В декабре 1994 года Пенттинен отправил запрос в норвежскую полицию, есть ли у них пропавшие мальчики, подходящие под описание Квика. Как известно, последовал ответ, что никакого Душунки или Душки в розыске не числилось, зато есть двое мальчиков-подростков из Африки, пропавших из лагеря беженцев в 1989 году. Журналист Свейн Арне Хаавик прознал об этой истории и опубликовал в июле 1995 года информацию о мальчиках, искавших политического убежища, в своей серии статей о Томасе Квике. Эта же серия статей дала Томасу Квику информацию о пропавшей в июле 1988 года Терезе Йоханнесен.