Даниэль Домшайт-Берг - WikiLeaks изнутри

Мне было важно, чтобы он объяснил принцип работы нашей платформы и вообще смысл нашего проекта. Но когда я ему позже позвонил, чтобы узнать, не требуется ли от меня еще какая-то информация, он отвечал раздраженно и пренебрежительно.

Конечный результат нас очень разочаровал. Из статьи получалось, что по большому счету эту историю раскопал он сам.

Никакой информации про WL не было, и мне потребовалось некоторое время, чтобы отыскать обещанное значительное место: «Договорные бумаги на данный момент переданы сайту WikiLeaks, который специализируется на тайных документах и намерен в ближайшие дни полностью выложить их в Сети». Я разозлился. Хотя что толку переживать из-за Тиллака? Мы просто никогда больше не будем с ним работать.

Уже его ответ на мое недоуменное письмо был исчерпывающим: «Это максимум, чего я мог добиться. Мои начальники спрашивали, зачем вообще упоминать WL. Эти документы имеют иной масштаб, чем некий немецкий фармацевтический концерн [2] , и потому о вас пишет не „ВиВо“, а „Штерн“ с продающимся тиражом в миллион экземпляров и с семью миллионами читателей! Всего хорошего, Ханс-Мартин Тиллак».

Впрочем, был у нас и положительный опыт работы с прессой. Например, упомянутая Тиллаком «Ви-Во», то есть «Виртшафтсвохе», всегда сдерживала свои обещания. Также и интернет-версия газеты «Цайт», написавшая о докладе военной полиции по факту бомбардировки двух угнанных автомобилей-цистерн в афганской провинции Кундуз.

Этот доклад о вероятных ошибочных приказах полковника бундесвера Георга Кляйна и попытках их затушевать был предоставлен нескольким изданиям. Но вместо того чтобы полностью открыть документы для общественности, «Бильд», «Шпигель» и «Зюд-дойче Цайтунг» на протяжении недели с наслаждением выдергивали оттуда мелкие цитаты, в то время как «Цайт Онлайн» дала ссылку на полный документ, вывешенный на WikiLeaks, чтобы читатели могли составить собственное мнение.

В дальнейшем так происходило все чаще: мы публиковали документ полностью, однако издания цитировали лишь короткие пассажи, потому что им якобы не хватало места или они боялись юридических последствий, но еще чаще – потому что журналисты не хотели делиться с коллегами эксклюзивным материалом.

Вскоре мы выучили, какие темы привлекают СМИ, а какие оставляют их равнодушными. После двухстраничной статьи про «Толл Коллект» в «Штерне» шел безбрежный репортаж об альтернативных религиях с восхитительным иллюстративным материалом: голые женщины с сигарами.

С этим приходилось мириться. Внимания удостаивались не столько содержательные улики, сколько те, которые можно было долго и незатейливо обсуждать. Так, огромный интерес вызвало содержимое взломанного почтового аккаунта Сары Пэйлин. Никаких откровений в этом разоблачении не было, Пэйлин заслуживала критики лишь за то, что она с частного адреса рассылала рабочие имейлы. В почтовом ящике обнаружились фотографии ее детей. Это СМИ обсуждали долго и подробно.

В принципе, информация о Пэйлин была бессодержательна и не особо важна. Однако она отвечала нашему желанию бесцензурно публиковать все поступающие к нам документы. И соответствовала нашей глобальной стратегии: с каждой новой публикацией чуть раздвигать пределы возможного, чуть продвигаться вперед на незнакомую территорию. Тогда в следующий раз мы уже будем стоять там крепко двумя ногами.

А вот интерес к сведениям о немецком фармацевтическом концерне, опубликованным в ноябре 2009 года, был на удивление мал. Между тем эти следственные документы – одна из моих любимых утечек 2009 года. Они читаются как учебник по шантажу и вдобавок просты и понятны любому.

Представители концерна платили врачам, чтобы те прописывали лекарства именно их фирмы. Мы опубликовали 96-страничное расследование управления полиции и прокуратуры соответствующей федеральной земли. Документы описывали принцип работы фармацевта-представителя. Он предлагал врачу, чтобы тот прописывал пациентам продукцию именно их концерна, обещая за это, например, процент от прибыли. Были и прямые выплаты. Во внутреннем имейле начальница регионального отдела писала: «Если врач хочет денег, звоните мне, мы найдем выход». Другой метод воздействия – бесплатные приглашения врачей на дорогостоящие курсы повышения квалификации.