Полина Жеребцова: Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг.

Но была и неприятная новость. Таиса рассказала, что умерла Красивая Милиционерша. Она скончалась во время беременности: погибли она и ребенок. С их семьей связано немало историй. Много чего было! Но мне стало жаль умершую женщину. Пусть Всевышний простит ей все!

27.10.

Мы собрались поехать в г. Моздок. Когда-то осенью 1995 г. мы бывали в той стороне с Аленкой и тетей Валей. Ездили в ближайшие деревни. Но вернулись в Чечню, понадеявшись, что войны больше не будет.

Своих кошек, купив корм “Китти Кэт”, который они никогда в жизни до этого не пробовали, мы оставили соседке Хазман. Дали ей ключи от квартиры. На хранение оставили самое ценное: мою искусственную дубленку и мамины свитера. Просто детектив! Сегодня я подарила Тоне часть своих книг – пусть продает на здоровье!

28.10.

Мы с мамой купили два билета по 56 р. и сели в автобус, который направляется в г. Моздок. Прошлый раз, осенью 1995 г., когда мы путешествовали из Чечни в Северную Осетию, я сидела в автобусе с правой стороны, а сейчас сижу слева. Тогда, в десять лет, я впервые увидела на этой дороге осла и очень удивилась его умной морде.

Едва автобус выехал за пределы моего Грозного, назрела “революция”: всего в салоне находилось около двадцати человек разных национальностей. Недовольными друг другом оказались все! Русские пожилые женщины нахального вида громко стали высказываться, что ненавидят всех чеченцев, а дед-чеченец стал им угрожать. Оживились армяне и кумыки, ингуши и дагестанцы: один народ к другому, как оказалось, имел множество претензий.

– Из-за Чечни мы платим огромные налоги! Чеченцы наживаются на русских! – вопили русские бабки. – Чечня бесплатно пользуется электричеством и газопроводом!!!

Дед-чеченец в ответ кричал:

– Русские пришли убивать нас ради нефти! Ради нефти убиты тысячи детей!

Ингуш средних лет заметил, что зарплаты в центральной России и в ее республиках резко различаются и граждане одной и той же страны разбиты на касты и являются рабами. Женщина из Дагестана возмущалась, что ей дали компенсацию за разрушенное жилье гораздо меньше, чем другим, по национальному признаку, и она скитается! Мы с мамой молчали.

Революция не бывает без жертв, вскоре нам пришлось разнимать деда и пожилых женщин, которые устроили разборки, царапаясь и кусаясь. Слава богу, сейчас тишина!

Я пишу в дороге. Почерк неровен и некрасив.

За окнами мелькнуло мусульманское кладбище. Его надгробные камни выкрашены в зеленый и белый цвет.

Я чувствую себя героем сказки В. Гауфа “Холодное Сердце”. Он путешествовал в карете с золотыми монетами, но был лишен всяких чувств. Вот и я – не чувствую ничего, едва уйдя из города Грозного. Это моя родина! Как котенок, я боюсь высунуть нос из коробки, где родилась. За окном мелькают холмы, на них пасутся стада белых баранов, река словно лезвие кривой сабли.

Вчера я видела Хасана на рынке. Хасан – путешественник: он был в Мекке – священном городе мусульман. С тех пор к его имени добавилось слово “Хаджи”, ведь он совершил паломничество!

Недавно седой Хасан проведывал матушку, живущую в горном селе. Его матери более девяноста лет! Хасан помогал по хозяйству, запасал корм для скотины. Но на опушке посреди леса, где он косил траву, его мучил зловещий страх. Днем и ночью там раздавались странные щелчки и треск. Хасан, глубоко верующий человек, принимал эти странные звуки за козни шайтана, беса. Ежедневно он взывал к Богу, чтобы получить защиту от черных сил и джиннов! Но оказалось, что около сотни сотрудников спецслужб (!), прячась за деревьями и кустами, неделю наблюдали за ним. Решили, что Хасан – опасный террорист! Именно щелчки от их раций он принимал за козни шайтана!

Когда они к нему вышли, седой Хасан подумал, что неизвестно, чего бы испугался больше: того, что это оказались сотрудники ФСБ, или если б это были все-таки черти с рогами и копытами. Старушку-мать не тронули. Но дом перевернули вверх дном, порезали и порвали все матрацы и подушки; самого Хасана раздели догола и обыскали, надеясь найти оружие! Когда военные поняли, что произошла ошибка и никаким террористом Хасан не является, некоторые даже смутились. Главный военный сказал ему на прощание:

– Приходи и ты к нам как-нибудь в гости!

На посту при въезде в г. Моздок всех пассажиров обыскали, полазили по сумкам. Это делали дама с автоматом и противный мужик. (Все наши деньги от неожиданности я спрятала в карман, но карман никто не проверил!)